Читаем Каким быть человеку? полностью

Каким быть человеку?

Соломон. Варианты? Да не знает никто! Нет никакого ответа. И с генами это всё никак не связано.

Шила. То есть вы говорите, что произошла какая-то перемена между шестым и девятым веком. И если раньше отец передавал религию, то с тех пор это стала делать мать…

Соломон. Честно говоря, мне кажется, это связано с занятием.

Шила. Каким занятием?

Соломон. Отцов.

Шила. Что вы имеете в виду под занятием отцов?

Соломон. Ну, чем занимались отцы!

Шила. Поясните.

Соломон. Ну, вот что делали венгры? Откуда у нас венгры? Откуда появились венгры?

Шила. Из Венгрии.

Соломон. Нет, нет! Они не из Венгрии появились!

Шила. Как это? Просто объясните, что вы имеете в виду под занятием отцов? Вы имеете в виду что-то, чем они занимались – или что они просто были заняты?

Соломон. Видите ли, никто не знает. Почему вдруг в этот период времени случилась резкая перемена? Нет ответа.

Шила. Но разве это не логично? Когда отцов нет рядом, то кто передаст детям традиции и культуру, если не матери?

Соломон. Матери не могут этого сделать, потому что они не настолько образованы.

Шила. Но ведь именно женщины организовывают все праздники, так что они знают традиции. Они готовят. Я это знаю по собственной семье. Поэтому довольно логично, что женщины познают традиции, пока растут в своих семьях, и что они могут потом передать их детям.

Соломон. Кстати, есть шанс, что вы правы. Не то чтобы всё, что вы говорите, полная чепуха…

Шила. Не знаю, чепуха это или правда, но это логично.

Соломон. С точки зрения логики – да. Но это не причина.

Шила. Ну и в чем же тогда причина?

Соломон. Ну, не в этом.

Шила. В чем же?

Соломон. Это не причина.

Шила. В чем причина?

Соломон. Не знаю.

Шила. Ну и как вы тогда можете говорить, что это не причина?

Соломон. Потому что это не может быть причиной.

Шила. Почему?!

Соломон. Это не может быть причиной! Для такой резкой перемены в иудаизме, где доминируют мужчины, должно было произойти нечто радикальное, чтобы матери начали передавать детям религию. Какого-то куска в этом пазле не хватает. (Курьеру.) Как поживаете? (Поворачивается спиной.) Кстати, в Йельском университете есть один тип, который пытался об этом написать, но у нас до сих пор нет ни одного достаточно веского объяснения…

Курьер. Продиктуйте фамилию по буквам.

Соломон. СОЛОМОН, С-О-Л-О-М-О-Н… нет достаточно веского объяснения этой проблемы. Это очень важно. И у раввинов тоже нет никакого объяснения. Давайте, я объясню вам, в чем закавыка. Когда в сорок восьмом году основали государство Израиль, приняли решение не писать конституцию. Думаете, это хорошо или плохо?

Шила. Ну, они же планируют рано или поздно написать конституцию?

Соломон. Разве что когда придет мессия. Что думаете об этом?

Шила. А как они собираются жить до тех пор? По каким принципам?

Соломон. Бог знает по каким принципам. По их собственным!

Шила. По личным принципам?

Соломон. Понятия не имею! Евреи разберутся. Они лучше, чем кто бы то ни было, знают, как надо жить.

Шила (смеется). У них соглашение с Богом.

Соломон. Понимаете, тут надо… Тут думать надо, а это процесс непростой. Думать нынче не принято. Понимаете? Думать не принято, мы перестали думать, ведь если бы люди мыслили, мы бы не ввязались в те неприятности, с которыми имеем дело теперь.

Шила. Но люди всегда ввязывались в неприятности.

Соломон. Ну, сейчас не об этом. Короче, теперь у нас на лицо полный крах правосудия, и из-за этого краха у нас все сегодняшние войны. Они не могут написать конституцию и тем самым уничтожили все шансы на выживание. Это моя теория – моя философская теория. Не написать книги, по которой ты мог бы управлять своей страной, – это как открыть дверь бог знает чему. Вот вы знали, что во всей египетской истории нет ни одного упоминания порабощения евреев?

Шила. Думаете, это ложь?

Соломон. Я этого не говорил. Зачем бы я стал такое говорить? Дело не в том, ложь это или нет!

Шила. Так почему они ничего не записали? Они, наверное, не придавали этому значения.

Соломон. Нет, вы не поняли, я говорю о египтянах.

Шила. Да, но зачем писать о своих рабах?

Соломон. Ну а почему бы и нет? Ведь у них же для всего на свете были иероглифы. Они придумывали и рисовали иероглифы…

Шила. Может быть, рабам в их сознании не было места.

Соломон. Как же, вот есть царь, а вокруг него – семь тысяч рабов. Почему бы их не описать? Они же описывали всё остальное.

Шила. Они описывали насекомых?

Соломон. Да, конечно! Насекомые – это очень важно!

Шила. Может, рабы ниже насекомых по значимости.

Соломон. Не думаю. Не думаю.