Какое дерево росло в райском саду?

Когда Линней в середине XVIII века произвел переворот в классификации и номенклатуре растений, то решил присвоить родовое название Panax группе довольно разных растений, родственных плющу. Один вид, P. ginseng, – многолетник из Юго-Восточной Азии. Китайское название «женьшень» означает «форма человека» – имеется в виду характерный раздвоенный мясистый корень с отростками, напоминающими конечности и фаллос. Женьшень входил в китайскую materia medica на протяжении как минимум 2000 лет, а затем, в XVII году, попал и в Европу. Первым упомянул его в западной литературе иезуит Афанасий Кирхер в своей книге “China Illustra” в 1667 году. В 1679 году норичский врач и натуралист сэр Томас Браун процитировал ботаническое описание Кирхера в сообщении о том, что женьшень подают в Лондоне, хотя сам он никогда не принимал его, несмотря на то, что сам, как известно, страдал необъяснимой меланхолией. В начале XVIII века другой иезуит – Пьер Жарту, поехавший в Китай миссионером, – дал более полное и эмоциональное описание растения. Ему предписали применять настой этого растения, чтобы побороть крайнюю усталость, и результат его просто потряс. Жарту стал исследовать роль женьшеня в местной культуре и обнаружил, что это самое ценимое и самое дорогое лекарственное растение в Китае. Для изготовления лекарств применяют корень и лечат им самые разные заболевания. Женьшень прописывали при вялости, головокружении, гонорее, депрессии, жаре, импотенции, коликах, ревматизме, судорогах, болях в ухе и холере, но чаще всего – при усталости и снижении сексуального влечения. В растении содержатся стероидоподобные химические соединения, которые и правда оказывают непосредственное, пусть и мягкое, биохимическое воздействие при некоторых подобных состояниях. Однако женьшень обладает и символическим смыслом, и силой внушения. Причудливая форма корня женьшеня, похожесть на человека наталкивала на мысль, будто это растение не то от природы, не то от Бога «предназначено» служить мощным лекарственным средством для всего организма.

Идея, что физический облик растения или его образ жизни в своем собственном мире что-то говорят о его возможном воздействии на человеческий организм или душу, – один из фундаментальных принципов донаучной (и постнаучной) медицины. Это входит в систему симпатической магии, которую часто упрощенчески описывают словами «лечить подобное подобным», однако на самом деле речь идет о составной части куда более сложного представления о естественном цикле творения, в котором все взаимосвязано и влияет друг на друга примерно так же, как ритм смены времен года или положение в космологической иерархии. Если видишь мир как единое целое, то внешнее подобие может означать схожесть внутренних процессов и эффектов. Иногда симпатическая магия и в самом деле тривиальный случай «лечения подобного подобным»: в Европе желтыми цветами исцеляли желтуху, а пятнистыми листьями – сыпь. Однако иногда «подобное способствует подобному» (красные фрукты оживляют «усталую» кровь). В сложной мифологии индейцев тукано, жителей колумбийской Амазонии, деревья uacú (семейство бобовых, рода Monopteryx) наделяются яркими сексуальными коннотациями благодаря V-образным просветам между ходульными корнями и обильному соку. Если люди решают повалить дерево uacú при расчистке участка леса, то строят вокруг ствола платформу и рубят его топорами. Когда они достигают определенной глубины, из дерева внезапно вырывается горизонтальный фонтан желтоватой жидкости длиной до метра, и мужчины подставляются под этот душ, поскольку убеждены, что это укрепит их мышцы и сексуальную потенцию[74]. Симпатические явления приписываются и времени суток, и сезонам – например, ночная лихорадка лечится ночными цветами или растениями, собранными в темноте. Индейцы чероки, живущие на востоке США, считают папоротники симпатическим средством от артрита, поскольку юные побеги скрючены, но потом, по мере роста, расправляются.