«Какое великое утешение — вера наша!..»

Обо мне расскажут Вам видевшие меня. Потрудитесь при случае передать от меня привет и благословение о. Андрею и его матушке[466], Ниночке с Верочкой, Пазухиным[467] и другим, кто помнит меня. Призываю на Вас Божие благословение. Спасайтесь о Господе.

С любовию богомолец Ваш е[пископ] А[фанасий] 16/XI-56 г.

P. S. На карабановского доктора я весьма в претензии. Запретил есть белый хлеб, картофель, и даже рисовую кашу, и даже рыбную уху…

Потрудитесь, пожалуйста, передать мои привет и благословение матери Фаине, Шуре, Варе, Елисавете Ивановне и всем знакомым. Да хранит Вас Господь и да утешит в Вашей скорби. Уповайте на милость Божию к усопшему.

Да хранит Вас Господь. Призываю на Вас Божие благословение. Спасайтесь о Господе.

С любовию богомолец Ваш е[пископ] А[фанасий]

Прилагаемую записочку потрудитесь, пожалуйста, передать Тане и домашним. Жду статьи о службе Всем русским святым.

№ 114 Л. И. Синицкой 1 декабря 1956 г. Пос. Петушки, Владимирская обл.

Муч[еника] Платона

Милость Божия буди с Вами, родная моя Людмила Ивановна!

Очень и очень прошу Вас простить меня за неисправность в ответах на Ваши дорогие для меня письма. И то письмо, где о «Свете Незримом»[468] Вы писали, и следующее я получил. Но немощи мои и отчасти… леность делают меня неоплатным должником многих моих друзей и корреспондентов.

О «Свете Незримом» я ничего не написал Вам потому, что я как–то плохо помню его. Помню только, что тогда вообще очень хорошее было впечатление.

О старце Силуане я, к стыду моему, еще не прочитал всего, не прочитал полностью даже и жизнеописание его. В Москве его очень хвалят и зачитываются им. И то, что я прочитал, мне весьма нравится.

Много замечательных мыслей. Но тон автора первой части меня не всегда удовлетворяет. Уж очень автор подчеркивает свои недостатки, свое неумение писать. Но, в общем, слава Богу, что такими вещами теперь назидаются и увлекаются.

Я часто думал: неверие современной молодежи основывается на обмане, которым их окружают. Их пичкают одной антирелигиозной литературой, а религиозную умышленно скрывают. И думалось мне: искренний, благородный, думающий юноша, — пока холодный, но не теплохладный (от таких толку мало, хотя они и числятся среди верующих), — такой искренний, но обманутый, — если случайно встретится с религиозными апологетическими книгами, он поймет обман, которым его окружали, и может стать из Савла гонителя ревностнейшим Павлом, не боясь гонений[469].

В лагерях мне приходилось встречаться с людьми, которые прошли всю школу безбожия, начиная с детского дома, пионерства и т. д., и, как сугубо проверенные, были посланы даже на дипломатическую работу за границу, там о религии прочитали то, что здесь от них скрывалось, и действительно уподобились Павлу даже до уз, темниц и горьких работ.

Недавно мне рассказали бывший чуть ли не в текущем году случай. Молодому человеку, лучшему ученику школы, комсомольцу, предложили написать антирелигиозный доклад. «Мне нужна литература»… Ею снабдили его в достаточном количестве. Ознакомившись с нею, он говорит руководителям: «Мне этого мало. Здесь только одна сторона освещается. Чтобы критика была основательна, мне надо знать, что говорят те, кого я буду критиковать». «Что же Вам дать? Мы не знаем». — «Да вот, говорят, у христиан есть какая–то Библия». Достали ему Библию. Юноша зачитался ею. Его спрашивают, скоро ли будет готов доклад. «Я не могу писать на эту тему. Я выхожу из комсомола». — Великий скандал для школы, для матери — секретаря чуть ли не областного комитета партии…

Это тоже Павел. И таких Павлов, я уверен, будет немало. Сие буди, буди…

О себе что сказать Вам? Сейчас сижу и пишу, как будто я совсем здоровый и даже молодой. Никаких болей. Но всякое движение, всякое напряжение утомляет чрезвычайно.

Утром надо встать с постели и одеваться — я уже утомился. Одеться, чтобы выйти на улицу, — тоже утомился. Особенно утомляет ходьба — собственно не столько усталость появляется, сколько стеснение в груди… Поэтому много времени провожу, упокоиваясь на ложе своем. От этого долги по части писем, от этого медленно двигается то, что хотелось бы сделать…

Но в общем — слава Богу за все.

За жизнь не цепляюсь. Только хотелось бы закончить кое–что начатое или задуманное.

Посылаю Вам мою статью «О поминовении». Если у Вас хватит сил прослушать ее, очень желал бы знать Ваше мнение о ней.

Не помню, посылал ли я Вам раньше составленную мной еще в лагерях молитву «О мире». Посылаю ее Вам сейчас.

Я полагаю, что в наше время, тревожное время, нам нужно усилить молитвы о том, чтобы тревоги наши и опасения скорее рассеялись.

При Патриархии по благословению Святейшего образована «Богослужебная комиссия», в задачи которой входит наблюдение за уставным совершением богослужения и разрешения разных недоуменных вопросов. Вхожу в эту комиссию и я.