«Какое великое утешение — вера наша!..»

Я в общем чувствую себя удовлетворительно. Когда сижу, читаю или пишу, я как будто совсем здоров. Но всякое движение, — вот даже, напр[имер], надо было разобрать книги, — и я изнемогаю. По–видимому, отчасти и леность тут вмешивается… Как в Писании сказано: «немного поспишь, немного подремлешь, немного сложа руки полежишь»[487]…

Отец Иеракс сейчас в Москве. В субботу или воскресение предположен его переезд во Владимир. Во Владимире у меня есть свой «дом», — недавно одна старушка завещала мне. Дом этот только в кавычках можно назвать «домом». Две отдельные комнат–ки. В одной — квартиранты. В другой предполагаем поместить о. Иеракса. Боюсь только, что помещение сравнительно низкое. Но там что–либо другое подыщем. Есть добрые люди, которые обещают ухаживать.

В Москве я виделся с о. Иераксом. Он очень слаб. Там его лечат, и, по его словам, он чувствует себя значительно лучше. И парализованная нога стала действовать лучше. Был он в Москве в храме у Илии Обыденного. Там его ласково приняли, он причастился.

О Нине Владимировне пока ничего не знаю. Но когда отец Иеракс обоснуется, будем думать и о ее переезде поближе к нему.

Если летом кто–либо из Ваших соберется в Москву, буду очень рад, ежели и меня навестят.

Да хранит Господь всех вас во всяком благополучии и здравии. Особенно Вам, родная моя Людмила Ивановна, желаю избавиться от всяких острых и изнуряющих недугов. Да даст Вам Господь безболезненно еще пожить на радость и утешение Вашим близким, любящим Вас деткам и внуку.

На всех призываю Божие благословение.

Спасайтесь о Господе.

С любовию богомолец Ваш епископ Афанасий

№ 120 Л. И. Синицкой 17 декабря 1957 г. Пос. Петушки, Владимирская обл.

Мч. Варвары

Милость Божия буди с Вами, родная моя Людмила Ивановна!

Приветствую Вас с праздником Святителя Николая. Вероятно, 6 декабря Вы светло праздновали в Николаеве.

Простите меня, немощного и ленивого. Вашу посылочку с конфеткой и переводом я получил 5 ноября, но ответ собрался написать только 1 декабря, причем решился прийти поблагодарить вас всех собственной персоной. Но, видимо, моя персона затерялась в дороге, — она послана была простым, а не заказным порядком. Может быть, я неправильно написал адрес. По старости все путаю: иногда не тот город напишу, иногда другую фамилию, приходится бросать один конверт, писать другой. Постараюсь сейчас повнимательнее написать адрес и пошлю заказным.

Я по милости Божией чувствую себя удовлетворительно… пока сижу или лежу. Движения очень утомляют.

12–го должен бы быть в Москве на заседании комиссии, — но врач не посоветовал ехать. Перед тем хотел поехать во Владимир на могилку мамы. И машина была у крыльца… но не поехал… Сейчас последние дни чувствую себя значительно лучше, понемногу пишу для комиссии, кое–что свое привожу в порядок. Скорблю, что все плохо спорится, а хотелось бы многое сделать.

Как Ваше здоровье, родная моя? Я все же иногда выхожу погулять… в сенях. А Вы сейчас остаетесь без прогулки? Я иногда так гуляю: одеваюсь в теплую одежу и сажусь перед открытой форточкой. И так сразу двух зайцев ловлю: гуляю и чем–нибудь занимаюсь.

Вас и всех Ваших сердечно приветствую.

Да хранит Господь всех Вас в добром здоровий и благополучии. На всех призываю Божие благословение.

Спасайтесь о Господе.

Богомолец Ваш епископ Афанасий

17/XII-57

№ 121 В. В. Фиолетовой [488] 13 февраля 1958 г. Пос. Петушки, Владимирская обл.

Предпразднство Сретения

Милость Божия буди с Вами, родная моя Верочка!

Очень, очень благодарен Вам за то, что так откровенно Вы все мне сказали. Очень огорчаюсь, что не представляется нам с Вами возможности говорить лично, без помощи бумаги и чернил. А я не мастер писать.

Вашей маме попало от меня. Но я думаю, что надо бранить вас обеих, чтобы «всем сестрам попало по серьгам»…

Чувствую и вижу, родная моя, что Вы сердитесь, и «злитесь», и «беситесь», — не столько и не только из–за того, что Вы лично не имеете некоторых удобств, которые нужны бы Вам: Вас больше огорчает и расстраивает то, что Ваша мамочка себя забывает, о себе мало заботится! И Ваше любящее сердце от этого страдает…

Рукавов пальто Вашей мамы я еще не видел, а рукавички видел и вполне одобряю Шуру, которая, показав эти рукавички, тут же при нас разорвала их, а ей дала другие. Мамочка Ваша не так, как прежде, наблюдает чистоту и порядок в комнате, — оставляет пыль. А Вы на этой пыли напишите пальчиком самое дорогое для Вас, как и для всякого порядочного человека, слово «МАМА». А когда мамочка придет домой, покажите ей эту надпись и скажите, как дочка любит свою маму, как всегда помнит о ней, что имя «мама» у нее всегда на уме…