Какого темного?

Мы неслись, как пара горных козлов. Впереди маленький Шун, ловко перепрыгивающий высокие коряги. Следом растрепанный темный властелин в драных штанах, который как раз старался не расквасить об эти коряги нос. Цели я по-прежнему не видел, но Шуну доверял. Поэтому, когда малыш замер перед пустым углом забора, я едва не взвыл от разочарования. А потом вдруг понял – там кто-то есть. Кто-то невидимый. Потому что трава была примята, словно на ней кто-то стоял. Только очень маленький.

– Покажись! – гаркнул так, что Шун подпрыгнул.

– Убери шишигу, – пискнул невидимка.

– Нет, сначала покажись.

Первыми я увидел остроносые туфли. Затем – цветастый халат, и наконец островерхую шапочку. Садовник едва ли доходил мне до пояса, а седой бородой подметал землю.

– Чего тебе? – не очень-то дружелюбно спросил он.

– Семена для клумбы, – ответил я. – Пожалуйста.

– Хорошо, что не забываешь о вежливости, – поморщился садовник. – Что ж, я дам тебе семена. Но учти, без должного ухода они расти не будут. Ты определился, какую именно клумбу хочешь создать?

Вообще-то нет. Пришлось думать быстро.

– Приблизительно, – ответил уклончиво. – Хочу такую клумбу, какой больше ни у кого не будет. Чтобы на ней сочетались цветы из разных уголков мира, как во всем саду. И чтобы она была символичной. Не пустая красота. А означала, к примеру… Что-то теплое и светлое, раз у нас светлых так много. Любовь, дружбу, взаимопонимание.

Мною, конечно, двигал не благородный порыв сердца, а корыстные побуждения. Такого от меня никто не ожидает. Наверное, думают, что темный выберет нечто… темное. Вроде арацений. А вот и не угадали! Я бы взял семян и для Мариты, но кто знает, что придумала горгулья? Поэтому пришлось забрать три маленьких мешочка с семенами и попросить Шуна занять место у меня на плече.

– Знаешь, парень, – как только шишига перебрался ко мне на плечо, садовник повеселел, – а ты мне нравишься. Будешь сажать цветы – позовешь, расскажу, как о них заботиться. А то ты, наверное, и лопаты в руках не держал.

– Не приходилось, – признал я.

– Ничего, все когда-то бывает впервые. А сажать лучше завтра на рассвете. Когда просыпается мир, магия земли особо сильна. До завтра.

– Спасибо, дедушка, – улыбнулся я, пряча мешочки в карманы.

Садовник кивнул – и медленно растаял, как в дымке. Мы с Шуном переглянулись.

– Молодчина, – сказал я шишиге. – Вот бы и ты умел становиться невидимым! Мы бы проблем не знали.

Шун поглядел на меня глазками-бусинками – и исчез. Испарился, словно его и не было. Тем не менее я по-прежнему чувствовал его на плече. Оказывается, прав был Кай. Шишиги – уникальные создания. И чем дальше, тем больше мне нравились.

– Идем, малыш, – сказал шишиге-невидимке. – У нас еще много дел. Надо придумать, какая будет клумба, и найти хоть пару заклинаний, чтобы что-то выросло.

Клумба? Не беда. Меня не пугали трудности. Если бы я еще был хоть немного травником… Но отступить перед всей группой? Ни за что! Темные властелины не проигрывают. Поэтому я бодро зашагал к общежитию, насвистывая веселую мелодию. Ничего, Дэл получит мое письмо, мы с Шуном сделаем клумбу, найдутся заговорщики, и все будет хорошо.

Глава 17 Испытание для темного властелина

К вечеру я понял, что проще кого-нибудь убить, чем создать одну-единственную клумбу. Во-первых, никак не мог определиться, как она должна выглядеть. Рассмотрел семена, выданные садовником. Тюльпаны разных цветов, розы, ирисы. Всегда думал, что эти цветы произрастают не из семян. Но в этой академии всё было сумасшедшим. Или все.

Ладно, допустим, из зернышек все-таки получатся тюльпаны и прочее. Как их высадить так, чтобы было красиво? И не просто красиво, а достойно экзамена? Я изрисовал десятки листов, сточил целый грифель, а потом выбросил все через плечо. Нет, так дело не пойдет. А кто знает толк в красоте? Женщина. Марита делает свою клумбу. Кастеляншей только шишиг пугать. Остается Лайла. Причем Лайла тоже травник. Значит, сумеет помочь.

Вот только согласится ли она? Эльфийка никогда не пылала ко мне симпатией. Наоборот, воротила нос. Но я понадеялся на свое природное обаяние и умение убеждать. Подумаешь, светлая. Светлым магиням всегда нравились темные маги.

Время было еще не позднее, поэтому я захватил Шуна, приказав тому слиться с обстановкой, и спустился на второй этаж. Постучал в двери. Лайла открыла не сразу, а когда открыла, в комнате обнаружился разнесчастный Лави. Эльф сидел на кровати сестры и хлюпал носом. Вот рохля!

– Что за унылый вид? – спросил я, плюхаясь рядом с Лави. – Лягушку проглотил?

– Прекрати, темный, – поморщился тот. – Все бы тебе зубоскалить. А у меня несчастье.

– Девушка отказала? – предположил я. – Так не переживай. Влюби ее в себя и брось в ответ.

– Остолоп, – Лайла закатила глаза.

Шун снова стал видимым и перебрался на плечо эльфа. Тот погладил пушистый бок и всхлипнул. Так, плохо дело! Теряем товарища!

– Что стряслось? – спросил я, позабыв о клумбе.