Какого цвета убийство?

На самом деле он почти слово в слово повторил то, что сказал несколькими днями ранее Кристиан Юнссон. Лукас Свартлинг – волевой и целеустремленный руководитель, умеющий видеть долгосрочную перспективу, знающий, чего он хочет, и умеющий этого добиваться. Кроме того, он не боялся, так сказать, разбить яйца, чтобы поджарить яичницу. Да, в этой отрасли осторожничать и не приходится.

На сей раз Фредрик не стал спрашивать, в какой именно. Вероятно, они хотят, чтобы пока что он сосредоточился на чем-то одном и не распылял внимание. Строго говоря, это была отличная идея. Сколько «мячей» он подбрасывал в воздух, жонглируя, а потом забывал о них? Нередко они потом падали на голову кому-то другому. Ему сразу же вспомнился случай, когда…

– Ты меня слушаешь? – спросил Жигарра и нахмурился.

Непрошеные образы в мозгу Фредрика мгновенно погасли. Последнее, чего он хотел бы в этой жизни, это быть причиной нахмуренных бровей Бобби Жигарры.

– Само собой, – выдавил он из себя и тут же заметил поверх своей руки гигантскую ладонь с волосатыми пальцами. Ладонь надавила несильно, но достаточно, чтобы он почувствовал, на что способен начальник службы безопасности.

– Ты ничего не записываешь, – проговорил гигант и ткнул в его блокнот толстым пальцем.

Фредрик судорожно сглотнул. Он перевел дух и как раз собирался сказать что-то о том, что он не выспался, или что у него сынишка болеет, или что-нибудь еще, как обычно делал, когда требовалось заговорить зубы. Но едва он открыл рот, Жигарра прижал его руку чуть крепче и склонил голову набок. Журналист спешно захлопнул рот.

– Продолжаем? – Жигарра наконец-то отодвинулся от собеседника. Показал зубы, изобразив улыбку. Странно, что клыки у него были обычной человеческой длины.

Кивнув, Фредрик схватился за блокнот и ручку, выдавив только:

– О’кей…

Ни слова не говоря о том, чем занимается их компания, начальник службы безопасности описал, как Свартлинг эффективно, железной рукой создал на предприятии выдающуюся корпоративную культуру.

– Базовые ценности выбиты в камне, – заявил Жигарра. – Честность, коммуникация, ответственность.

Журналист строчил в блокнот так, словно от этого зависела его жизнь.

– Например, честность, – продолжал Бобби. – Недостаточно просто сказать, что мы должны быть честны друг с другом. Прежде нужно договориться, что в действительности мы имеем в виду под честностью. В данном случае: всегда во всех ситуациях говорить правду. Иного пути нет.

– Но ведь правда бывает опасна, – осторожно возразил Фредрик. – Например, она может повредить отношениям. Ведь не все ее выносят.

Жигарра ухмыльнулся.

– Тому, кто не выносит правды, у нас делать нечего.

Это звучало как констатация факта. Вполне справедливая, надо сказать.

– А как это связано с Лукасом Свартлингом?

Гигант поправил запонку на манжете неожиданно элегантным движением.

– До того, как пришел Лукас, царило положение, более всего смахивающее на войну. Все воевали против всех, никакие решения не принимались. Он заставил нас выбрать сторону. Принять всеобщие непреложные ценности. Он объединил нас, так что мы в последнюю минуту смогли отвоевать рынок у конкурентов.

– Вы его очень уважаете, – подметил журналист.

– Еще бы. Если б не он, я сейчас, скорее всего, был бы мертв.

– Страшно подумать. Так, а если вдруг кто-то не желает играть по этим строгим правилам…

– На отступников мы не смотрим сквозь пальцы. Здесь мы работаем друг ради друга. Тот, кто не готов постараться ради другого, у нас надолго не задержится.

– Что вы имеете в виду?

Жигарра провел пальцем по шее слева направо и ухмыльнулся. Очень смешно.

– Ну правда, что вы имеете в виду?

– Если я прямо сейчас расскажу тебе, что мы делаем с отступниками, придется тебя убить.

Журналист замер, но потом попытался рассмеяться, быстро что-то черкнув в блокноте. Смех прозвучал сухо и вымученно. Бобби Жигарра тоже захохотал, и, когда они расстались, эхо этого хохота еще долго звучало у Фредрика в голове.

Глава 29

Габриэль Хельмарк оглядел зал заседаний. Понедельник, на часах – пять вечера. Несколько раз ему приходилось переносить совещание, пока все не улеглось.

Сундстрём смотрел на него.

Корель смотрел на него.

Нильсон смотрел на него.

Нина сидела и что-то писала, пару раз бросив на комиссара короткий взгляд.

Каждый из них слышал, как Эва Аксберг кричала: «Убийца!» Никто ничего не говорил, но все понимали: она имела в виду вовсе не снайпера, который выпустил пулю в голову ее мужа.

Стрелок лежал, укрывшись за строительной сеткой, натянутой на реставрируемом доме. В пыли отпечатались следы – не менее тридцати различных пар обуви. Найти и проверить ДНК заняло бы целую вечность. Никакой гильзы, никакого послания от снайпера в форме очевидных подсказок. Никакого оружия. Ни единого плевка, чтобы сдать на анализ.

Комиссар полиции заглянул в свои бумаги. От бездействия он потихоньку сходил с ума.