Калейдоскоп

Артур лихорадочно вспоминал все то, что Сэм рассказывал ему, когда они вместе принимали участие в боевых действиях в Европе. Он знал: родители Сэма погибли в автокатастрофе, а был ли кто-то еще?.. Память не сохранила подробностей.

Сэм сделал отрицательный жест головой.

— Никого, кто мог бы помочь. У меня есть сестра в Бостоне, но, ради всего святого, не вздумай обращаться к ней.

— Почему?

— Мы не виделись с тех пор, как я ездил туда вместе с Соланж — еще до рождения Хилари. Моя сестра — шлюха. Забудь об этом.

Но Артур не мог позволить себе роскошь что-либо забывать.

— Может быть, тетя позаботится о племянницах? Как ее зовут? Просто на всякий случай. Кто знает, как все обернется…

— Эйлин. Эйлин Джонс. Она замужем за бывшим матросом по имени Джек. Они живут в Чарлстауне. Но, можешь мне поверить, это еще та парочка. — Сэм встал и подошел к зарешеченному окну.

Он — отец трех дочерей, из которых две еще совсем крошки. И некому в целом мире позаботиться о них — кроме няни, да горничной… да Артура.

Сэм повернулся к другу.

— Я могу их видеть? — Его глаза вновь увлажнились.

Его дочери… Три маленьких ангелочка… Как он мог лишить их матери? Матери, которая была залогом их счастливого детства и благополучной жизни. Матери, которая их никогда не обижала, всегда была готова приласкать и защитить, целовала, купала, играла с ними, читала им книжки и нашептывала ласковые слова на ночь. А теперь…

Сэм содрогнулся. Сможет ли он дать им все, что нужно, если выйдет отсюда? Но какой может быть вопрос? Он обязан справиться!

Артур не сводил с него глаз.

— Ты действительно хочешь увидеться с ними?

Сэм понизил голос почти до шепота:

— Пожалуй, нет. Просто я подумал… Мне захотелось объяснить… хотя бы Хилари…

— Ты сделаешь это позднее. Сначала нужно вытащить тебя отсюда.

— Думаешь, это возможно? — Сэм впервые спросил об этом. И Артур почувствовал, что он не в восторге от такой перспективы.

— Другой сделает это лучше меня.

— Неважно. Я уже сказал тебе, Артур. Я хочу, чтобы ты был моим защитником.

— Это будет исключительно трудно — для кого бы то ни было. Буду откровенен, — ему нелегко дались эти слова, но Сэм должен знать правду. — Нам придется сослаться на временное помрачение рассудка. Убийство в состоянии аффекта. Больше рассчитывать не на что: ты во всем сознался. И потом, в последние годы ты стал притчей во языцех…

Чертов идиот! Сколько раз Артур с трудом удерживался от того, чтобы не выкрикнуть эти слова. Он ненавидел Сэма за то, что тот заставлял Соланж страдать. Но с другой стороны, они были друзьями… Успех пришел к Сэму слишком быстро и вскружил ему голову. Сейчас ему тридцать пять, а звездой он стал, не достигнув и тридцати лет. Это было трудно переварить. И он заплатил страшную цену. И она тоже. Если бы Сэм знал! Но он многого не замечал — упивался своими победами. Он стал избалованным эгоистом. Даже дочери это знают.

Недавно Александра сказала: «Когда папа приходит домой, мы должны окружать его заботой и вниманием. Он к этому привык».

Сущая правда: Соланж научила их не путаться у него под ногами и всячески ублажать: приносить его любимые шоколадные конфеты, свежие фрукты и прохладительные напитки; петь песенки, разученные специально для него. Весь дом, как вокруг Солнца, вращался вокруг папочки.

А теперь они потеряли обоих родителей — и Соланж, и Сэма. Артур думал об этом всю дорогу до своего офиса. Может быть, обратиться к их крестным? Но вряд ли они проявят интерес. И он оказался прав: теперь, когда Соланж мертва, а Сэм находится в тюрьме, девочкам неоткуда было ждать помощи. Кроме Артура, все остальные крестные подбирались под громкие имена и яркую внешность, из числа известных актеров. Теперь их интересовали лишь скандальные подробности, и они донимали Артура расспросами: почему Сэм это сделал? Он сошел с ума? Не спровоцировала ли его Соланж? Когда суд? — ни словечка о детях. Артур был единственным, на кого они могли положиться в отсутствие Сэма.

Может, все-таки позвонить их тете?

Сэм просил этого не делать, и до поры до времени Артур решил прислушаться к его пожеланию.