Калейдоскоп

— Ни в коем случае, — пообещал Джон. — Сегодня вечером я не работаю. Только просмотрю документы.

Сегодня вечером Джону Чепмену предстояло знакомство с содержимым папки Артура Паттерсона. На это уйдет какой-нибудь час, не более. Он заранее боялся не найти в папке ничего существенного, такого, за что можно было бы зацепиться.

Саша нахмурилась.

— Не особенно увлекайся.

Так уже было: он зачитывался и являлся в театр через час после окончания спектакля. Она не намерена это терпеть — ни от него, ни от кого бы то ни было. С какой стати? Саша постоянно подчеркивала, что она — служительница муз.

— Ты правда хочешь, чтобы я тебя встретил?

Он, как мальчишка, старался угодить. В Джоне было нечто такое, что чрезвычайно нравилось женщинам, с которыми он встречался. Даже Саша не оставалась равнодушной, хотя и не собиралась в этом признаваться. Она считала ниже своего достоинства говорить о любви, о том, что ей приятно быть с ним. Казалось, Джон принимает это как должное и вовсе не нуждается в словесных выражениях ее симпатии.

— Джон, через пять минут меня будут ждать на углу. Вечером увидимся. — Она поднялась, миниатюрная, с поразительной осанкой и слегка изогнутыми бровями. — Не опаздывай.

— У, тиран в юбке!

Он встал поцеловать ее на прощание и, допивая чай, проводил ее взглядом. Заплатил по счету. Саша его приворожила. И все-таки ему чего-то не хватало. Словно существовала некая грань, которую ему не дозволялось переступать. Он владел Сашей — но не безраздельно. Стоило подойти поближе, как она упархивала от него в танце. Ему это нравилось — до известной степени. Нравилась постоянная гонка, которую она ему задавала. Да, жизни в ней гораздо больше, чем в Элоизе или женах адвокатов, с которыми ему доводилось иметь дело. Саша — совсем особенная.

Он пешком дошел до своего офиса — не спеша, думая сначала о Саше, а затем об Артуре Паттерсоне и трех женщинах, которых ему, Джону Чепмену, предстояло разыскать. Странная, даже нелепая история. Уж не кроется ли за этим больше, чем ему сообщили? В цепи недоставало нескольких звеньев. Зачем Артуру понадобилось сводить сестер вместе? Что от этого изменится? Они взрослые женщины, их Судьбы после вынужденной разлуки в раннем детстве пошли разными путями. Что между ними общего? И почему Артур Паттерсон так остро чувствует свою вину? Что он такого сделал? Кто были их родители? Вот какие мысли крутились у Джона в голове, когда он возвращался к себе в контору.

Чепмен славился своим умением вычленять недостающие звенья и затем отыскивать их, словно иголку в стоге сена. Он распутал немало загадок — особенно в нашумевших уголовных делах. Слава о нем распространилась по всей Америке. Так что Артур Паттерсон обратился как раз по адресу. Но справится ли Джон с его поручением?

Он взял папку домой и поломал над ней голову. Просто удивительно, до чего скудной оказалась заключенная в ней информация! Ничего такого, чего Паттерсон не сообщил ему устно. Здесь были копии судебных отчетов — их Джон прочел в первую очередь, заинтригованный подоплекой этого дела. За что Сэм Уолкер убил жену? Было ли это хладнокровно спланированное преступление или убийство по страсти? Что сделала эта женщина? Какой она была? Вообще-то у Джона не было особой необходимости вникать в эти подробности, но вопросы сами собой рождались в голове. Он ознакомился с несколькими рецензиями на театральные спектакли с участием Сэма Уолкера и припомнил, что один из них видел в детстве. Сэм Уолкер был очень красив, и вообще спектакль произвел на Джона сильное впечатление. Больше он ничего не помнил.

Артур дрожащей рукой набросал краткие заметки об их с Сэмом боевом прошлом. Перечислил места боев. Дал лаконичный отчет об их первой встрече с Соланж — здесь явно чувствовались лирические нотки, неожиданные в этом возрасте со стороны человека, который всю сознательную жизнь изъяснялся языком юридических документов. Не в этом ли ключ к разгадке? Предположим, Артур любил эту женщину — какое это имеет значение?

Итак, Сэм Уолкер по неизвестной причине лишил жизни свою жену и, покончив с собой, оставил трех дочерей сиротами. Старшая осталась у родственников отца в Чарлстауне, штат Массачусетс, адрес неизвестен; родственников зовут Эйлин и Джек Джонсы. Потом они перебрались в Джексонвилл, штат Флорида, — так сказала Хилари, когда в шестьдесят шестом году явилась к Артуру Паттерсону в офис, чтобы узнать адреса сестер. Артур сделал примечание: Хилари была настроена враждебно, упомянула о колонии для несовершеннолетних в Джексонвилле. Неужели она в нежном возрасте сбилась с пути? Если так, то вполне возможно, она и сейчас не в ладах с законом — в этом случае можно запросить полицейскую ориентировку. Разыскать ее будет нетрудно — даже если она и сейчас отбывает срок. По крайней мере он сможет доложить Паттерсону, что обнаружил ее местонахождение.