Читаем Календарные обычаи и обряды народов Передней Азии. Годовой цикл полностью

По данным специалистов по истории Передней Азии, начало процесса формирования курдской этнической общности относится к III в. до н. э. На территории компактного обитания курдов в древности существовало несколько культурных очагов. Одним из цивилизационных центров была Халафская культура (VI в. до н. э.), которая существовала в ареале исконного проживания курдов в районе Тель Халаф (нынешний Сирийский Курдистан, западнее города Камышли), хорошо известная по сохранившимся образцам керамических изделий. Английские ученые обнаружили сходство рисунков, характерных для халафской керамики, и рисунков тканей и декоративных орнаментов, используемых современными курдами, проживающими в районах, входивших некогда в ареалы Халафской культуры. Изображения одомашненных животных на образцах халафской посуды, в частности, собаки, свидетельствуют о наличии в районах Курдистанских гор как кочевого, так и оседло-земледельческого укладов [Izady, 1993, с. 3].

Место погибшей около 5300 г. до н. э. Халафской культуры заняла культура Обейда или протоевфратская, существовавшая в Курдистане и Месопотамии около тысячи лет. Следы той эпохи остались в топонимике, например, названии рек — Тигр и Евфрат (4300 г. до н. э.) и др. Но более глубокой было влияние Хурритской цивилизации, к которой специалисты относят наименования некоторых современных городов и других топографических названий (например, Бутан, Талабан, Джелали, Барзан, Мардин и пр.), а также курдских племен. Мифологические представления и религиозные символы хурритской эпохи сохранились в искусстве поздних хурритских династий (например, змея, солнечный диск, собака и т. п.). Они присутствуют в древних религиях, например, язданизме, известном сегодня в таких его вариантах, как алевизм, езидизм, ярсанизм (али-илахи) [Izady, 1993, с. 4]. Орнаменты, характерные для древних изображений той эпохи, сейчас используются курдами в своих татуировках.

К концу Хурритского периода (2000 г. до н. э.) Курдистан представлял собой консолидированное общество в цивилизационном и этническом отношении, имели характерные черты, отличавшие его от культур соседних народов [Izady, 1993, с. 4]. Важное значение для Курдистана имело влияние перекочевавших сюда индоевропейских племен, появившихся здесь около II в. до н. э. С той эпохи у курдов развивается ремесло выделки знаменитых ковриков и келимов, а также других войлочных вещей. До наших дней дошла производственная техника этих изделий типа мина-хани и чварсач, о которой писали еще древние ассирийцы. Индоевропейские племена привнесли в культуру курдов, ряд индийских черт отмечаемых ныне в религии язданизма. Но более заметно это влияние ощущалось на этногенетических процессах. На севере Курдистана расселились армяне, на юге — иранские народы: мидийцы, персы, сарматы, скифы и др.

Курды подвергались также сильному воздействию иудаизма и христианства. Некоторая часть населения восприняла арамейский язык. В арамейско-христианских источниках сообщалось, что курды, которые приняли христианство, ранее принадлежали язычникам (III–II вв. до н. э.) [Тураев, 1936, с. 65]. В то же время сирийские документы сообщают, что епископы курдского района Шахризура (Сиарзура) упомянуты в постановлении несторианских соборов [Малома, 1873, с. 152–166]. Эти сведения позволяют сделать вывод о том, что в курдской среде были распространены не только язычество, но также христианство в его ортодоксальной и сектантской форме (маздакизм, хуррамизм), которые постепенно уступили место исламу [Izady, 1993, с. 4–57].

Курды, как известно, активно взаимодействовали с арабскими племенами и оказались под воздействием ислама [Жигалина, 1982, с. 111]. Распространение ислама среди курдов продолжалось в течение VII–X вв. Курды-мусульмане говорили преимущественно на диалекте курманджи, а представители мистических религиозных учений на различных диалектах пехлевийского языка. Несмотря на эту дифференциацию, и те, и другие являлись неотделимыми частями курдского этноса [Поладян, 1987, с. 69].

Курды, принадлежавшие к различным религиозным общинам, соблюдали обычаи и отмечали праздники, характерные для того или иного вероисповедания. Говоря о влиянии религии на календарный годичный праздничный цикл, нельзя не упомянуть о том, что курдские племенные объединения представляли собой конгломерат различных по этническому происхождению элементов. Поэтому роды, входящие в одно и то же племя, были приверженцами различных религиозных культов. Так, например, в племени гуран вожди племени принадлежали к шиитам, шесть ветвей являлись приверженцами сект али-илахи и наприши, род джаф принадлежал суннитам. Выходцы из одного и того же племени отмечали различные религиозные праздники в зависимости от их конфессиональной принадлежности [Петров, 1952, с. 113].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология
Повседневная жизнь египетских богов
Повседневная жизнь египетских богов

Несмотря на огромное количество книг и статей, посвященных цивилизации Древнего Египта, она сохраняет в глазах современного человека свою таинственную притягательность. Ее колоссальные монументы, ее веками неподвижная структура власти, ее литература, детально и бесстрастно описывающая сложные отношения между живыми и мертвыми, богами и людьми — всё это интересует не только специалистов, но и широкую публику. Особенное внимание привлекает древнеегипетская религия, образы которой дошли до наших дней в практике всевозможных тайных обществ и оккультных школ. В своем новаторском исследовании известные французские египтологи Д. Меекс и К. Фавар-Меекс рассматривают мир египетских богов как сложную структуру, существующую по своим законам и на равных взаимодействующую с миром людей. Такой подход дает возможность взглянуть на оба этих мира с новой, неожиданной стороны и разрешить многие загадки, оставленные нам древними жителями долины Нила.

Димитри Меекс , Кристин Фавар-Меекс

Культурология / Религиоведение / Мифы. Легенды. Эпос / Образование и наука / Древние книги
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней

Читатель обнаружит в этой книге смесь разных дисциплин, состоящую из психоанализа, логики, истории литературы и культуры. Менее всего это смешение мыслилось нами как дополнение одного объяснения материала другим, ведущееся по принципу: там, где кончается психология, начинается логика, и там, где кончается логика, начинается историческое исследование. Метод, положенный в основу нашей работы, антиплюралистичен. Мы руководствовались убеждением, что психоанализ, логика и история — это одно и то же… Инструментальной задачей нашей книги была выработка такого метаязыка, в котором термины психоанализа, логики и диахронической культурологии были бы взаимопереводимы. Что касается существа дела, то оно заключалось в том, чтобы установить соответствия между онтогенезом и филогенезом. Мы попытались совместить в нашей книге фрейдизм и психологию интеллекта, которую развернули Ж. Пиаже, К. Левин, Л. С. Выготский, хотя предпочтение было почти безоговорочно отдано фрейдизму.Нашим материалом была русская литература, начиная с пушкинской эпохи (которую мы определяем как романтизм) и вплоть до современности. Иногда мы выходили за пределы литературоведения в область общей культурологии. Мы дали психо-логическую характеристику следующим периодам: романтизму (начало XIX в.), реализму (1840–80-е гг.), символизму (рубеж прошлого и нынешнего столетий), авангарду (перешедшему в середине 1920-х гг. в тоталитарную культуру), постмодернизму (возникшему в 1960-е гг.).И. П. Смирнов

Игорь Павлович Смирнов , Игорь Смирнов

Культурология / Литературоведение / Образование и наука