Калифорнийская славянка

       Лицо её не было похожим на лица тех людей, которых она встретила, выйдя из морской воды. Оно было намного бледнее, с чуть раскосыми глазами.

       - Где я?- спросила вошедшую женщину, лежащая на ложе.

       - О, заговорила! – по-русски воскликнула та и села рядом на корточки.

       - Ты глаголешь по-русски? Откуда нашу речь знаешь?

       - Я сразу догадалась, что ты русская. Вот откуда только – не знаю.

       - С острова  Ситхи, что у берегов Аляски. А ты?

       - А я с Кадьяка.

       - Я тоже там родилась. А как звать тебя?

       - На Кадьяке Манефой крестили, а здесь кличут Шака. Отец мой русский зверолов, а мать алеутка. А тебя как зовут?

       -  Алёна… Как же ты тут очутилась?

       -  Да как…  Взяли меня на острове нашем  морские разбойники. Похитили обманом, увезли сюда на своём корабле, а тут продали испанцам, да я сбежала… Давно  это было…

       - Так где же я?- повторила свой вопрос  Алёна.

       - В Калифорнии… Слышала про страну такую?

       - Конечно. Мой батюшка мореход и с Аляски не раз   в эти края  хаживал. Эту сторону, говорил он, ещё Новой Испанией зовут. Так?

       - Вот, вот… Только испанцы здесь в своей крепости  живут, а ты у здешних  индейцев племени макома. Они добрые люди и ты ничего не бойся. Они и меня приютили. За свою почитают… А про тебя говорят, что ты к ним из моря вышла. Так?

       - Так-то так… Меня тоже пираты на Ситхе  схватили, да где-то здесь продать хотели.

      - Наверное, в Сан-Франциско. Это в ста милях отсюда на берегу  залива есть большая испанская миссия, куда разные корабли заходят.

       - Может быть… Только на нас внезапно буря налетела, корабль пиратский разбило, а меня на какой-то доске к прибрежным камням принесло…Слава Богу.  Но почему они, индейцы, когда я на берег к ним вышла, то передо мной  ниц пали?

       - У  них недавно умер вождь. Вот по его завету и пошли старейшины с шаманом  молиться своему морскому богу, чтобы тот дал им нового.   А после моления  в священной пещере на берегу они  увидели тебя, когда ты из моря выходила. Ты  им, говорят, послана самим богом океана. Вот  и пали ниц перед тобой,  принесли тебя на руках в хижину вождя. Видишь – ружьё его и лук со стрелами.

       - А теперь что со мной будет?

       - Ничего плохого.  Поправишься,  и тогда придут к тебе старейшины,  будут говорить с тобой. А о чём – мне не ведомо.  Теперь  отдыхай.

       - Но я не больно и устала.

       - Всё равно тебе сейчас надо сил набираться. Мне же велено тебя кормить, поить и выхаживать.

       - Но для чего? Я ведь тоже с той стороны прибыла, что и ты.

       - Им сие не ведомо. Для старейшин макома ты явилась после их долгой молитвы  морскому богу.

       - Но ведь я  - русская.  Я – белая.

       - Да, ты белая… Старики-индейцы говорят, что когда-то давно тут на берегу реки появились однажды белые люди. Откуда они пришли – никто не знает. Может их судно тоже  разбилось в бурю….  Долго ли они тут жили – мне неведомо. Потом пришельцы куда-то делись. Индейцы же макома с той поры почитают белых людей почти  что за богов, а место, где пришельцы жили,   по сей день зовётся Долиной Белых Людей…  Так что, может,  они тоже были русскими, славянами.

       - Я тебя  Маней звать буду?

       - Зови… Мне даже лучше,- кивнула Манефа, затем поднялась и направилась к выходу.- А ты, Алёна, поешь, однако… Пойду воды согрею, потом опять к тебе приду.

        - Погоди, Маня… А ты никогда не пыталась отсюда уйти?

       - А куда же тут уйдёшь? Разве что опять к испанцам.

       - Нет… Домой на Кадьяк. Ежели в здешние порты разные  суда заходят, то, стало быть, и  в нашу сторону идут.

       - Нет, не пыталась. Далеко отсюда те порты. Да мне и здесь хорошо. Привыкла…А ты, ужель, обратно домой собралась?

       - Я только об этом всё  время и думаю.

       Алёна повернула голову,  закрыв глаза…

        Как же ей не думать о родимом доме, о батюшке с матушкой, о братце, о сестрице своей младшенькой,  да о любимом своём Ванечке, с которым разлучила её судьба в самый день и час венчания в Божием храме там, на острове  Ситха, у берега Аляски.

       Да и как ей, родившейся   от русских отца и матери, не называть своей родиной скалистые острова вдоль матёрого американского берега за тысячи миль от  российских берегов.

       Она часто думала о том, когда, как и почему пришли к Аляске  русские люди?  Почему они, в том числе и её батюшка, называют  неуютную ту  землю  «землёй российского владения». Алёна слышала об этом, но совсем немного, а всего она не знала, да и знать не могла.

Глава  четвёртая

          …София-Августа- Фредерика, принцесса Ангальт-Цербстская, дочь Христиана-Августа, герцога Ангальт-Цербст-Бернбургского и Иоанны-Елизаветы, принцессы  Голштейн- Этинской, а попросту российская императрица Екатерина  Вторая Алексеевна проснулась в своей спальне как всегда сразу после шести часов утра. Она сама оделась, прибрала себя, сполоснула лицо холодной водой из умывальника и сама же разожгла, уложенные ещё  вечером, дрова в камине.