Калифорнийская славянка

       Граф Адам Васильевич был одним из самых опытных придворных чиновников императрицы. Крестник  Петра Великого и выпускник  Шляхетского кадетского корпуса, он  ещё  во времена учения там был знатоком многих иностранных языков, которые ему легко давались. Потому-то он позже служил при русском посольстве в Датском королевстве секретарём у посланника Корфа, а, возвратившись в Россию, служил  в Коллегии иностранных дел. Был замечен при  Дворе и назначен даже личным секретарём императрицы Елизаветы Петровны, заведуя её доходами, да Сибирскими золотыми приисками.

       Олсуфьев в свои сорок с небольшим лет умом и знаниями был необходим Екатерине, а она уважала людей, знающих в каких-то делах больше её самой. Потому-то Адама  Васильевича государыня любила не только как исполнителя, но и как дельного и мудрого советника.

       - Ну так что Вы там вычитали, Адам Васильевич?- негромко спросила Екатерина и опять мягкая, добрая улыбка озарила её лицо.

       - Губернатор Сибири пишет Вам, что камчатскими купцами были посланы на Алеутские острова мореход Степан Глотов, да казак Пономарёв. И те на боте «Святой Иулиан» дошли до самых дальних Алеутских островов, до Умнака и Уналашки. Тамошних жителей-алеутов они привели в российское подданство, а те острова  отныне  будут российского владения… Это, государыня, совсем недалеко от матёрого американского берега. Губернатор Чичерин поздравляет Вас с приобретением для России сих новых земель и богатых пушных промыслов.

        - Ну, что же, граф. Я весьма благодарна Денису Ивановичу за эту весть и, полагаю, что ему надо послать нашу монаршую благодарность.

        - Но это ещё не всё, государыня.

        - Что же ещё?

        - Денис Иваныч просит Вас послать туда, на Алеутские острова, экспедицию для описания тех островов и составления чертежа их, после чего можно будет  объявить всем, что те   острова наши. Пока же сами мореходы делали свои чертежи углём да глиною. А для сего дела нужны морские офицеры да штурманы.

       - Ну, что же… Дело сие очевидное и я согласна. Только надобно, я полагаю, о сем деле поговорить в Сенате с генерал-прокурором Вяземским.

       - Он уже здесь, Ваше величество, и я его в дело посвятил.

       - Как здесь? Когда успел?

       - Так ведь сегодня четверг, государыня. День его доклада по сенатским делам.

       - Ах, да…Я совсем, видно, заработалась, что и дни недели забыла… Хотя совсем  не мудрено – ведь я работаю как лошадь.

       - Истинно так, государыня,- подтвердил Олсуфьев, - я говорю правду и нисколько не льщю Вам.

       - Спасибо, Адам Васильевич. Слава Богу, что хоть Вы меня понимаете… Ну так зовите сюда князя без всякой очереди, коли дело  столь спешное.

       - Слушаюсь,- склонился в поклоне Олсуфьев и вышел из кабинета, а когда тут же возвернулся, то следом за ним в кабинет императрицы вошёл генерал-прокурор Сената князь Вяземский.

       Он был назначен на эту важную чиновную должность совсем недавно, но правил делами с великим тщанием, и Екатерина была им весьма довольна. Во всяком случае за внутренние дела империи, за её финансы, да ещё много за что она была спокойна,  полагаясь на своего генерал-прокурора и её доверенное лицо в Сенате.

       - Здравствуйте, Александр Алексеевич,- приветствовала со своей неизменной улыбкой  императрица вошедшего князя.

       - Здравия желаю, Ваше величество,- поклонился Вяземский и, подойдя к Екатерине, поцеловал протянутую ему императрицей руку.

       - Как Ваше здоровье, князь?

       - Да пока Бог миловал, здоров.

       - Ну и хорошо, коли так. А то ведь дел-то у вас много. Из-за сего даже уныние бывает. Нет ли его  у  Вас теперь, Александр Алексеевич?

       - Нет, государыня. Следуя Вашему наказу, все тревоги и огорчения я всегда оставляю у порога дворца Вашего,- улыбаясь, сказал Вяземский.

       - Похвально, князь. Я не устаю всем повторять, что нельзя  никогда предаваться мнительности и обидам,  надо не унывать, а бороться  с разными невзгодами, надеяться и верить в успех. Не так ли, Адам Васильич?

       - Точно так, государыня,- подтвердил Олсуфьев.

       - Тогда садитесь  рядком да поговорим ладком,- показала Екатерина  на обитые  белым с разводами шёлком  стулья и, смеясь, добавила. - Поболтаем…

        А когда Вяземский с Олсуфьевым уселись, продолжила:

       - Ну, коли, Вы, Александр Алексеевич, знакомы с письмом  тобольского губернатора, то скажите о сем своё мнение.

       - Да тут  говорить много не надо, государыня. Предложение  губернатора  Чичерина следует принять. Ведь речь идёт о приобретении новых земель в российское владение, новых людей в российское  подданство, о закреплении  нашем  на всех островах Алеутских, а в будущем и на матёром берегу Аляски.  Промышленным людям от тамошнего пушного богатства прямая выгода, а, стало быть, и госудаству российскому. Вот Вам, государыня, моё мнение.