Kalip

— Что, опять дома мозги полоскали? — Прохор мог даже и не задавать этот вопрос своему другу, видя его лицо сейчас. Он сел с ним рядом.

— Все нормально, — Кай отрешенно смотрел в пространство перед собой.

Прохор уважал его за это. Его друг никогда не ныл, не жаловался. И неважно, душевные это были травмы или физические, он всегда говорил: «Все нормально».

Прохор повернулся к нему и спросил, пристально глядя в глаза:

— Ты курил когда-нибудь?

— Нет.

Прохор курил давно, вернее, с того момента, как они познакомились, он уже курил. Кай не курил. Даже не знал почему, хотя сейчас у него уже были свои деньги, заработанные им на общих делах и он мог позволить себе купить сигареты. Но такой мысли не приходило ему в голову.

Прохор достал сигарету, раскурил и поднес к губам Кая.

— Вдохни воздух через нее. Попробуй.

Как и тогда, в подвале, когда Прохор протягивал ему рюмку с водкой, он, не колеблясь, сделал то, что сказал его друг. Он втянул в себя воздух, вернее, дым. Сразу закашлял, в глазах защипало.

Пока он откашливался, Прохор держал его за плечи, сам покуривая сигарету и дожидаясь, пока Кай придет в норму.

— Давай продолжим, — Прохор опять поднес сигарету к его губам. Кай взял сигарету и затянулся, но уже не так сильно. Вышло уже лучше. Кашля не было. Выпустил дым из себя.

— Понравилось? — спросил Прохор, убирая руку с его плеча.

— Еще не знаю.

С это дня он стал покуривать, так и не понимая, что, собственно, должно понравиться и вообще в чем смысл данного действия — втягивать в себя дым, а потом выдыхать его.

Однажды, после очень сильного скандала с родителями, он ушел в сад. Была зима. Тихо падали снежинки с звездного неба. Кай пытался понять, почему с чистого звездного неба падают ему на лицо снежинки. Они таяли на его щеках, оставляя следы, как от слез. Но это были не слезы, он больше не плакал — он поклялся, что больше не будет плакать. Глаза его были сухи, вот только снежинки катились по щекам, оставляя мокрые дорожки. Кай смотрел в небо и задавал пространству тьмы над собой всего один вопрос:

«Ну почему они меня не любят?»

Ему опять объясняли, что они ждут от своего сына, как он должен жить и что сейчас он живет неправильно — но они добьются своего, они не позволят опозорить их род. Все в их роду военные — и их сын должен это полюбить и жить ради этого, чтобы служить на благо Родины!

Когда он сказал, что на благо Родины можно и просто работать или, например, заниматься наукой, его еще час позорили его девичьими замашками, а не выбором настоящего мужчины. А Кай, только начиная изучать химию, понял, что это — страсть его жизни. Ни одну науку он так не любил, как химию. Он и не подозревал, что рядом с ним существует параллельный мир — мир атомов, микроэлементов и еще всего, что только начинал узнавать. Это его захватило с головой, и тогда он понял, что его интересует в этой жизни. Он хочет стать ученым. Это его мечта.

Сказав о своей мечте самым близким ему людям, он открыл им свою душу и в результате получил столько на свою голову. Как больно, когда твоя семья тебя не понимает.

«Его семья» — все это становилось лишь пустым словом, суть этого слова уже давно растворилось.

Кай убрал руки в карманы. Рука нащупала пачку сигарет. Было холодно, пальцы мерзли и немели, но холод физический был не так силен по сравнению с холодом внутри. Ему захотелось увидеть тепло — маленький огонечек на конце сигареты. Чиркнув зажигалкой, он закурил. Теплый дым заполнил легкие. Огонек сигареты мерцал на фоне белого холодного снега. Над ним простиралось огромное небо с мириадами маленьких холодных звездочек. Но сейчас ему стало тепло. Тепло от этого огонька, оно согрело его в этом мертвом не принимающем его пространстве.

Так и шла их жизнь. Кай приходил к Прохору, когда мог, и был с ними, пока его опять не запирали дома. Прохор активно пробивался в этой жизни, объединяя вокруг себя все больше молодых людей, готовых быть с ним.

***

Еще когда они не переехали из подвала, произошел случай, после которого к Каю стали относиться с еще большим уважением. Их банда залезла по осени в закрытый дачниками до весны домик. Им было нечего есть, и они знали, что в таких домах всегда есть крупы, консервы и закрутки банок с огурцами и помидорами. Попасть в такой домик — это пол зимы провести не голодая. И они совершили такую акцию. Взломав замки, проникли внутрь. Копошась внутри дома, они услышали звук подъезжающей машины. Машина встала прямо у единственного входа в дом — только отсюда они могли выйти. В доме окна были плотно забиты ставнями — это была ловушка. Зажегся свет, вошли пожилой мужчина и женщина. По их характерной внешности Кай сразу понял, что это японцы. Видно, они снимали этот дом для проживания за городом не только на лето, но и на осень. При включенном свете ребята увидели камин и достаточно хорошо обставленный интерьер помещения.