Калипсо

Преднамеренное действие. Уничтожение улик. Но Фредрик не помнил, чтобы он делал такой выбор. Им управляли инстинкты. Когда он понял это, ему стало тошно. Да что он за человек, раз так поступает? Он думал только о том, что этот магазин с холостыми никогда, никогда не должен быть связан с ним.

Он не убивал Андреаса.

Но Фредрик дал убийце возможность убить Андреаса. Делало ли это Фредрика соучастником? Неумышленным соучастником. Существует ли вообще такое понятие?

Он понятия не имел, видел ли кто-то, как он сел в машину Андреаса и поменял магазин. Андреас ездил на одном из полицейских «Фольксвагенов». Лампочка в салоне, разве она не продолжает гореть некоторое время после того, как закрываешь дверь? Поэтому ли он не запомнил ничего, что было вокруг? Мимо мог пройти человек, выгуливающий собаку, или пара, идущая на вечеринку, да что он знал. Фредрик думал, что Андреас ему угрожал, чтобы защититься от обвинений в причастности к убийству Педера Расмуссена. Теперь на его месте был Фредрик. И что ему делать, если кто-то его обвинит?

Фредрика мучила еще одна мысль. Косс боялся, что у преступника есть сообщник в полиции. Тот, кто подменил патроны в оружии Андреаса. А если они поймут, что занимались только магазином Андреаса, а его оружием – нет?

Он лег на диван в гостиной.

Как сюда попала Беттина? Она что, знает, что он здесь? Да, конечно. Элис ей сказала. Может, он забыл запереть дверь. Может, он сам открыл.

Фредрик выглянул в кухню, потому что в гостиной шторы были опущены, и он не знал, темно ли или светло на улице. Было темно. Свет уличных фонарей окрашивал стены в желтый. Голос Беттины окрашивал стены в зеленый. В желчно-зеленый. Сама она меняла цвет лица в соответствии со светом от телевизора. Видимо, она приглушила звук, потому что он этого не делал, и теперь на экране премьер-министр Симон Рибе стоял вместе с российским министром иностранных дел, посетившим Осло, и Фредрик подумал, что очень хотел бы послушать, что они говорят, и еще вспомнил о том, что ему сказал военный атташе Федор Ларинов, и посмотрел на Беттину, а потом на блистер таблеток в руке. Он потряс им в попытке заглушить ее голос, сполз вниз по стенке, сел, склонив голову и подняв колени, и слова Беттины стали отскакивать от его затылка.

Наконец она замолчала. Не всхлипывала. Просто сидела, и это казалось хуже. В этот момент, когда понимаешь, что другой человек принял решение. Что ты больше не тот самый, а один из из.

Выпуск новостей закончился.

– Фредрик, – сказала она, и он услышал ее слова. – Ты должен что-то сказать.

– Беттина. Ты понятия не имеешь, кто я. Понятия не имеешь, что я.

– Имею. Ты самый подлый человек из всех, что я встречала.

Она положила футляр с новыми очками на стол, налила ему стакан воды, поправила белье на диване и тихо закрыла дверь за собой.

Глава 90

Март 1992 года, Кольский полуостров, Россия

Лейтенант Фальсен казался спокойным, но за противогазом было трудно прочитать выражение лица. Вместе с Дикой норкой лейтенант должен был выступить немедленно. До границы было всего пять миль, и для Гудбранда Фальсена уже тикали часы. Оставшийся патруль, Эгон, Бакке, Хейхе и Аксель должны были взять пробу вируса и доставить ее домой. Аксель заметил, что сержант Бакке отошел назад, когда они прощались.

Первый раз за всю ночь лейтенант встретился взглядом с Акселем.

– Нас послали сюда ради спасения множества жизней, – сказал ему лейтенант. Затем положил здоровую руку на руку Акселя. – Увидимся дома.

На сцене в подвале Эгон расстелил одеяло. Завернул в него девочку, ей было, наверное, лет шесть-семь, и сел на пол. Крепко держа в руках, поднял ребенка к себе на колени, прижал ее голову к груди и погладил рукой в грубой перчатке по щечке. Девочка что-то напевала, держа в руках цепочку с крестом, которую солдаты аккуратно высвободили из рук старика.

Под кроватью они нашли маленький мешок с бельем. Также в нем лежали потертый одноглазый игрушечный медведь и фотография. Школьная фотография. Серьезная, задумчивая девочка сидела за партой и смотрела в объектив. Волосы причесаны на ровный пробор. На фотобумаге был проставлен водяной знак производителя. Калипсо.

Аксель вздрогнул, когда заметил, что за его спиной стоит Хейхе. Бросил на него взгляд через плечо.

– Калипсо, – прочел швед и протянул руку к девочке на коленях Эгона. – Jag döper deg till Kalypso.[38]

Аксель уставился на него. Какого черта? Кем он себя возомнил? Он что, священник? В таком случае, хреновый из него священник, потому что его тон был точно таким же, как и пару часов назад, когда он выполнил приказ и убил беспомощную женщину. Кто такой этот парень? Это существо?

Хейхе сел рядом с Эгоном и протянул руки. Он хотел ее подержать? Эгон с презрением выдохнул. Встал и отнес девочку к пианино, сел на табурет, поднял крышку и подыграл ее мелодии.

Вереница тонких, хрупких нот.

Хейхе посмотрел на Акселя.

– Дебюсси, – прошептал он. – Claire de Lune[39].

– Идиот, – сказал Аксель и отвернулся.