Камелия

Конрад был вчера очень нервным. Он сказал, что беспокоился о ресторане. Он не знал, сможет ли женщина, которую он нанял через агентство, готовить так же вкусно, как Мэл. Но Камелия догадывалась, что он лжет. Он беспокоился о ее безопасности.

Полицейские рассмеялись, когда Камелия предположила, что Эдвард может прийти в «Окландз». Его машину нашли возле Нью-хевена. Полиция была уверена, что он переправился на пароме во Францию. Но Мэл знала лучше. Эдварду больше нечего бояться после того, как он потерял женщину, которую любил. Для него уже не имело значения, посадят его за одно преступление или за дюжину. Такой одержимый человек, как он, обязательно захочет нанести ответный удар девушке, которая является причиной его бедственного положения. Этой девушкой была Камелия Нортон.

На следующее утро Мэл расчесывала волосы, сидя за туалетным столиком, и размышляла. Проснувшись сегодня утром, она попыталась представить, что ее шрамы почти исчезли, но это было не так. Она наложила тональный крем, но это не помогло, как не помогли и волосы, зачесанные на лицо. Мэл выглядела и чувствовала себя ужасно.

Вчера вечером она в девять часов легла в постель, но, несмотря на усталость и на то, что ее кровать была гораздо удобнее больничной койки, не могла уснуть. Она слышала, как кричит филин, как деревья шелестят на ветру. Из соседней комнаты доносился храп одного из постояльцев. К тому же в этой комнате было слишком темно и тихо после яркого света и постоянного шума в больнице.

Ей мешала спать мысль о Нике. Она так долго верила в то, что влюблена в него, что сейчас, когда все преграды были преодолены, она спрашивала себя: может быть, их взаимные чувства — это всего лишь мираж? Как они могут полюбить друг друга, когда все вокруг наблюдают за ними, как хищные птицы?

Наконец Камелия заснула, но ей приснился страшный сон. На этот раз вместо Эдварда был Ник. Он бежал за ней и пытался загнать в угол. Она проснулась вся в поту и поняла, что уже утро. Потом вошел Магнус. Он принес чай и сообщил, что Хелен приедет в десять часов. И Мэл снова испугалась.

Она долго подбирала одежду. Джинсы — слишком просто, платье с оборочками от Лауры Эшли — слишком легкомысленно, костюм — слишком официально. В конце концов она выбрала черные брюки со стрелками, чтобы скрыть больную ногу, и черный шерстяной свитер, дополнив его красной ниткой бус, чтобы выглядеть не так сурово. Мэл распустила волосы, которые, казалось, были единственной неповрежденной частью ее тела, и вдела в уши красные сережки, чтобы отвлечь внимание от лица.

Когда ровно в десять раздался стук в дверь, Мэл подпрыгнула от неожиданности. Она не слышала ни подъезжающей машины, ни голосов на лестнице.

— Входите. — Камелия пересела на кровать. У нее не было времени посмотреть в зеркало еще раз.

Дверь открылась, но Хелен стояла на пороге, не решаясь войти.

Мэл изумленно смотрела на нее. Даже после слов Конрада и Магнуса ее поразила божественная красота Хелен.

Черные волосы мягкими волнами обрамляли ангельское лицо, кожа была медового цвета. Глаза были большими и темными, крупный нежный рот дрожал, как будто Хелен была маленькой девочкой, ожидавшей наказания.

Больше всего Мэл поразила ее скромность. Идеальный маникюр, элегантное простое темно-синее платье и такого же цвета туфли — все это можно было предугадать. Камелия ожидала увидеть в поведении Хелен наглость и самоуверенность, но когда та замерла в дверях, Мэл поняла, что ошибалась.

— Как ты себя чувствуешь, Камелия? — Ее голос — нежное контральто — звучал очень ласково.

— Неплохо, — бойко ответила Мэл. — Я чувствую себя лучше, чем выгляжу. Входите и садитесь.

Хелен вошла в комнату и закрыла дверь, потом остановилась и осмотрелась вокруг.

— Когда Магнус показал мне эту комнату, я представляла тебя в ней, — сказала она. — Это похоже на то, когда фотографию вставляешь обратно в рамку.

Она села на небольшой стул у окна.

— Я не знаю, с чего начать, Мэл, — призналась она, пытаясь улыбнуться.

— Ну, Магнус сообщил мне, что вы хотите открыть мне тайну, из-за которой Эдвард хотел меня убить. Начните с этого, — нетерпеливо произнесла Мэл. Пусть Хелен не думает, что здесь с ней будут обращаться как со звездой.

— Я тоже хочу начать с этого, просто не могу решиться, — ответила актриса дрожащим голосом. — Понимаешь, когда полицейские сказали мне о том, что сделал Эдвард, я была растеряна и подавлена.

— Вам необязательно вспоминать об этом. — Мэл заставила себя улыбнуться. Нервозность Хелен оказалась заразительной. Камелия прикоснулась к кнопке звонка и нажала пальцем на кровать, тренируясь. — Все, с чем вы сегодня ко мне пришли, надо было рассказать давным-давно. Я не считаю вас виновной.

— Но я имею к этому отношение, — возразила Хелен, наклоняясь вперед, как бы для того, чтобы подчеркнуть это. — Это я подлила масла в огонь. Всю мою жизнь Эдвард был для меня как брат, и я знала, каким ревнивым он может быть. Мне надо было подумать об этом и не позволять ему забирать письма из газеты.