Камень

— Цыц! — глянул на него старый князь. — С тобой отдельный разговор будет, Макаренко недоделанный.

Мой воспитатель замер и сделал вид, что его здесь вообще нет.

— Алексей! Поздравляю тебя! — Дед сел на кресле так, чтобы выпрямилась спина и слова произносились более веско. — Ты сделал маленький шажок к овладению стихиями! Я очень рад, что первой из этих стихий у тебя стал огонь — наша фамильная стихия. Надеюсь, что под руководством Прохора, а иногда и моим, ты, как и я, станешь абсолютом!

«Опять эти изматывающие тренировки? — подумал я. — Да что же это такое!» Но кивнул и состроил на лице выражение, которое глава рода от меня ждал, — готовность горы свернуть для достижения поставленной цели.

— Вот и молодец! — улыбнулся дед и посмотрел на Прохора. — План тренировок со мной согласуешь и начнете, помолясь. Сейчас пойдем в гараж, выберешь себе машину на замену, завтра-послезавтра сам съездишь в салон и выберешь средство передвижения на свое усмотрение. — Прохор кивнул. — Вы ужинали? Нет? Тогда сейчас позвоню на кухню, здесь накроют. Алексей, жди нас с Прохором, отдыхай, мы скоро вернемся.

— Хорошо, деда.

***

— Теперь подробности и выводы! — потребовал князь Пожарский у Прохора, когда они неспешно шли по вымощенной дорожке в сторону гаража.

Прохор уже совсем не был похож на того Прохора, который был в гостевом домике. Куда-то исчезла простота в словах и дерганность движений. Рядом с хозяином поместья шел серьезный, собранный и очень опасный человек.

— Я, Михаил Николаевич, пользуясь полученными инструкциями, при каждом удобном случае «раскачиваю» воспитанника на сильные эмоции. Именно сегодня, в Ясенево, такой случай представился. Сыграв на чувстве вины, мы получили то, что я вам описал. — Прохор сделал паузу. — Насчет жути, Михаил Николаевич, нисколько не преувеличиваю: выпрыгнул из машины сам не помню как. «Огненная стена» была очень хороша! Считаю, что после моих слов Алексей подсознательно захотел отгородиться от остального мира, вот и выдал защитную технику, тем более он у нас в защите весьма преуспел.

— Что дальше планируешь делать? — Старый князь остановился и пристально посмотрел на воспитателя.

— Тренировать, помимо корпуса. — Прохор пожал плечами. — Тем более что после этой инициализации у Алексея все должно получаться уже легче.

— Добро. Чем смогу, тем помогу. Еще что-то?

— Да, Михаил Николаевич. Вся эта история произошла на стоянке корпуса, в Ясенево. Полковник Орлов пообещал спустить инцидент на тормозах, но я его знаю, он точно сейчас сидит у себя в кабинете и просматривает записи с камер видеонаблюдения. Так что вопросов Алексею избежать не удастся. — Князь согласно кивнул. — Я хоть и выдал графу версию, что довел воспитанника своими придирками до белого каления, но он крепкий профессионал, на такую версию не поведется. Тем более что он Алексею приказал с психологом встретиться.

— Да, неудачно все это на территории корпуса произошло… — задумчиво сказал Пожарский. — Но это точно не твоя вина, Прохор. И вообще, слава богу, — князь истово перекрестился, — что это произошло!

— Михаил Николаевич, я с Лешкой на все эти темы переговорю, не переживайте, постараемся сгладить все углы, хотя, боюсь, со стороны корпуса неприятных вопросов избежать не удастся. И еще… — Прохор многозначительно посмотрел на князя.

— Что опять? — поморщился тот.

— За нами сегодня, когда ехали в Ясенево, была слежка.

Старик весь подобрался.

— Кто?

— Не знаю, пришлось отрываться, — пожал плечами Прохор. — От самого дома вели.

— Так. С сегодняшнего дня прикреплю к вам два сменных экипажа, и не вздумай возражать! — непререкаемым тоном заявил князь. — Начальник службы безопасности получит указание исполнять все твои приказы.

— Хорошо, Михаил Николаевич, — кивнул Прохор.

***

Когда слуги накрыли стол в столовой гостевого флигеля, появились дед с Прохором.

— Трапезничайте, а я ужинал, — сказал нам дед, усаживаясь по привычке во главе стола и наливая себе в чашку чай.

Во время еды о произошедшем не было сказано ни слова: главу рода больше интересовали мои новые друзья — Долгорукие, Юсупова и Шереметьева. Пришлось в подробностях рассказывать деду про наш поход в ресторан и ночной клуб. На прямой вопрос деда про то, кто мне из девушек больше нравится, ответил честно — была бы моя воля, я б с ними со всеми жил, тем более что они подружки. Отсмеявшись, дед мне заявил, что если бы за каждой из них мне дали достойное приданое, он первый, несмотря на Церковь, для блага рода, одобрил бы подобный союз. Теперь уже смеялись мы с Прохором, который все же посоветовал мне закатать губу.

Наши посиделки в особняке закончились в десятом часу вечера. Дед проводил нас до ворот, около которых стояла подменная «Калина», и пожелал нам счастливого пути.

Когда зашли в квартиру, Прохор указал мне на барную стойку.

— Садись.

Я послушно сел на высокий стул.

Он достал бутылку водки из холодильника, налил ее в рюмки и сел с противоположной стороны.

— Давай ласточку помянем, шесть лет верой и правдой прослужила…

Мы, не чокаясь, выпили, а у меня после этих слов опять обострилось чувство вины: