Камень. Бронза. Железо

Но одна категория находок представлена здесь необыкновенно ярко, даже в сравнении с Языковом. Речь идёт о кремнёвой скульптуре. На страницах этой книги я воздавал должное Михаилу Жилину, вышедшему в мастерстве на уровень древних кремнеобработчиков. Но перед шедеврами Сине Горы, думаю, и он склонит голову. Например, фигурка угря. Две её миниатюрные половинки найдены в разных местах раскопа и фиксировались отдельно. При многотысячном обилии находок не обратили внимание на сходство двух обработанных кусочков кремня. Но дома, при камеральной обработке, Игорь Николаевич совместил обе части, получившие сначала уклончивое определение. И... сделал открытие. Изображение плывущего угря удивительно реалистично: плавники расправлены горизонтально, длинное тело извивается. Удачно подобран тёмный цвет кремня. Но самое поразительное то, что анатомическая точность и динамичность изображения достигнуты на одном из наиболее твёрдых в природе минералов — кремне. Миниатюрная фигурка размерами 45x5 миллиметров обработана тончайшей отжимной ретушью по всей поверхности. Мастер создал шедевр, повторить который невозможно. Узнаваемы и другие образы в кремне: вот медведь, вот выдра, рыба, летящие птицы...

На Селигере есть несколько микрорайонов, где, даже привыкнув к обилию на озере древних поселений, всё же удивляешься насыщенности берега стоянками. И лишь вспомнив, что многие поселения были сезонными, то есть разные стоянки оставлены одним и тем же коллективом, приводишь мысли и впечатления в порядок. Таков восточный берег Селижаровского плёса на всём его протяжении. Таково побережье острова Хачин, занимающего всю центральную часть Селигера и рассекающего его на ряд плёсов. Таков Картунский бор на Берёзовском плёсе, где осенью 1980 и 1981 годов я раскапывал стоянку раннего неолита Картунь 1. Через площадку поселения проходят ежедневные республиканские туристские маршруты, рядом турбаза одного из столичных НИИ, берег осыпается и подмывается озером, всё лето на площадке стоят палатки “диких” туристов. Отдыхающие ковыряют по незнанию культурный слой, приспосабливая полянку к своим бытовым потребностям. В общем, место горячее. Н.Н. Турина даже написала в одном из отчётов, что разведки и раскопки в Картунском бору невозможны из-за чрезмерного числа туристов.

Мы приехали в сентябре, сезон уже резко шёл на спад. Точка, к которой причалил наш надувной моторный “Пеликан”, оказалась самой удачной. В крошечном шурфе мне попался прекрасный наконечник стрелы на правильной кремнёвой пластине. Народу в экспедиции было много, и мы приняли решение вести параллельно и разведку, и раскопки.

Стоянка оказалась ранненеолитической, довольно кратковременной, без примесей материалов других периодов и эпох, что резко повысило её реноме. Раскопок в этой части Селигера, северо-западной, ближней к истоку Волги, прежде не было. Наука получила опорный памятник неолита, а наша “Привальная песня" обрела заключительную строфу:

Если в окна квартир бьёт ладонями осень,

Если в сердце у вас поселилась тоска,

Потеряйте её на Берёзовском плёсе,

Закопайте в отвал на раскопках Торжка.

Правда, отъезд с Картуни в первый сезон чуть не закончился печально, даже трагически. Завершили работу, засыпали раскоп, выезжаем в лагерь... Дорога идёт бором, по высокому гребню, отделяющему плёс от вытянутой параллельно ему цепочки Собенских озёр. Они соединяются с Селигером небольшой протокой, которую наша машина регулярно форсировала вброд по причине отсутствия мостика. В тот день с утра моросил занудливый и неуверенный сентябрьский дождик, к вечеру поутих, но оставил о себе память в виде подразмокшей колеи. Грунт — суглинок, при наклоне ощутимо скользит. Вот мы и заскользили перед поворотом к протоке, тихонечко сползая в сторону последнего из Собенских озёр. А обрыв — дай Боже! Шли мы юзом, очень мягко и ткнулись, как телок в сиську, в сосну на склоне. Посмотрел я вниз под собой — горное ущелье. Народ в кузове притих, не шевелится. Всемогущий Эдуард Палыч слез осторожно с водительского сидения, отчего крен в мою сторону заметно усилился, огляделся, залез обратно, включил заднюю передачу и осторожнейшим образом стал отжиматься от обрыва. Вышли!..

Палыч миновал опасный участок, подбавил газку и, стряхивая напряжение, устремился в закрытый соснами и холмом крутой поворот к протоке. Машина влетела в воду, и... перед самым носом, едва не задев за бампер, мимо нас пронеслась на большой скорости моторная лодка. Больше всего меня поразил её хозяин. Хоть бы ухом повёл! Как смотрел вперёд,