Камень. Бронза. Железо

смоля папироску, так и не удостоил нас даже взглядом. Мол, я здесь хозяин, а кто ещё тут болтается — это мне не интересно. Выскочили мы на другой берег. Палыч притормозил, нервно закурил “Яву” и после короткой паузы неожиданно заявил: “Знаешь, Михалыч, всё-таки жаль, что не столкнулись..." Я опешил: “Зачем тебе это, интересно узнать?”. — “Понимаешь, написали бы про нас в журнале “За рулём”: необычное происшествие, столкновение автомобиля ГАЗ-66 с моторной лодкой. Разобрали бы до тонкостей этот случай...”. — “Ну, и как ты думаешь, кто был бы виноват?”. — “Он, конечно: я же по главной шёл”. — “По-моему, — говорю, — на Селигере главная дорога — вода. А вообще-то перекрёсток нерегулируемый, а ты транспортное средство справа не пропустил". Всегда находчивый Палыч от такого поворота темы опешил, потом сокрушённо рассмеялся, и мы поехали подальше от странных мест, где пересекаются автомобильные и водные пути.

Именно тогда, в эти годы, сложился в нашей экспедиции замечательный коллектив из студентов и недавних выпускников университета, вынесший на себе всю тяжесть разведок следующих лет, развеявших наши прежние сомнения относительно того, сможем ли мы в очень жёстко определённые нам сроки подготовить Свод памятников археологии области. Стало ясно: сможем!

Думаю, что эти девять лет, 1977-1985 годы, останутся лучшей порой жизни, а может быть, и пиком для многих:

Пускай удача играет в прятки,

и кто-то скажет, что пройден пик,

но под непрочной бронёй палатки

удержим счастье хотя б на миг...

Восточная периферия Селигера стала известной в первобытной археологии по работам Н.Н. Гуриной на Берёзовских озёрах (не путать с Берёзовским плёсом!), соединяющихся с Кравотынским плёсом Селигера коротенькой речкой Княжой. Озёра Берёзовское и Глубокое связаны протокой, на южном берегу которой, против деревни Котчище, высится огромный моренный холм. Все его склоны, кроме восточного, напольного, буквально усеяны неолитическими стоянками. Две из них раскопаны Н.Н. Гуриной, материалы их послужили обоснованию выделения валдайской культуры.

В других районах Тверской области раскопки связаны с новостройками: Калининская АЭС, Вазузский и Ржевский гидроузлы... Остальное — булавочные уколы. И нет пока среди тверских археологов того, кто попытался бы обобщить все результаты раскопок и разведок по неолиту Великого водораздела.

В конце 3-го тысячелетия до н. э. эпоха камня в лесной зоне завершалась. Увеличивающееся население испытывало нехватку добычи. Кремень в руках мастеров исчерпал свои природные свойства. Орудия труда, изготовленные из камня, кости и дерева, были весьма непрочными. Трудно было добиться уменьшения трения рабочих поверхностей. Не всегда удавалось достичь той формы изделия, которая оказалась бы лучшей для определённой производственной операции, поскольку кремень своенравен и неподатлив. Выход из предкризисного состояния нужен был радикальный. Технический прогресс не мог идти на прежней сырьевой базе. Порой среди находок есть едва ли не ювелирно сделанный орудия труда из кремня, но большого практического значения эти навыки уже не имели. Эффективности в работе эта техника изделию не прибавляла. Правда, рыбные богатства и разумное потребление на какое-то время сохраняли стабильность ситуации.

Густо был заселён в неолите большой озёрный край к востоку от Селигера: в Фировском, Бологовском, Вышневолоцком, Удомельском, Лесном, Бежецком районах найдены сотни поселений этого времени.

В Фировском районе люди плотно освоили берега озёр Шлино, Глыби, Тихмень. Стоянка Кузино 1 на озере Тихмень раскапывалась И.Г. Портнягиным в 1980 году. Это типичное озёрное рыболовческо-охотничье поселение. Люди жили здесь в неолите и в эпоху бронзы. Керамика разнообразная: гребенчато-ямочная, волосовская, а в верхнем слое сетчатая керамика бронзового века. На озере Глыби найдены, наряду с базовыми, и кратковременные поселения, раскопки которых могут дать узкие даты, что очень важно для создания хронологии древностей этого природного района. Некоторые озёра здесь, например, Серемо и Граничное, ещё большей площади, но берега у них топкие, низкие, мало пригодные для заселения. И действительно, стоянок здесь найдено мало. В Бологовском районе, помимо озера Пирос, обследование которого начинал ещё Н.К. Рерих, наиболее важную информацию может дать изучение стоянок на озере Кафтино.