Камень Грёз

– Незачем им было ездить, – сказала их мать, стоя возле очага. Мев рассеянно смотрела на нее, словно та сошла с ума. После того как они мчались в замок сообщить о своем видении и Донал весь вспотел и был бледен от их бега по лестнице, при отце, все еще погруженном в свои мысли, она говорит такое. – Брадхит распустился, и Кер Дав бурлит, и они совершают набеги, словно ничего не боятся.

– Я видела сожженный Кер Велл! – вскричала Мев.

– Тихо! – оборвал ее отец. – Подойдите сюда. Как он был сожжен?

Мев тряхнула головой и опустилась на колени рядом с креслом отца, и Келли подошел к нему с другой стороны.

– Может, – предположил Донал, – когда она отдала мне свой подарок, все смешалось для нее. Может, то было другое место.

– А Кер Донн? – спросил Келли. – Я видел Донн, не так ли?

– Может быть, – сказал Донал, – ты это воспринял от меня – то, что видел или представлял себе я.

– Несомненно, так, – объявила их мать, проходя мимо Мурны, сжавшейся у очага, смотревшей на них огромными испуганными глазами. – Я держала камень. Это ощущалось так же. Приходят воспоминания.

Их мать хотела, чтоб все было так. Мев взглянула на нее и поняла, она сама захотела того же: чтобы ее видение оказалось чем-то давно минувшим или воспоминаниями Донала, чем-то, чему не суждено осуществиться.

– Мев, – сказал ей отец, – дай мне руку, и ты, Келли.

Она протянула руку, подумав, что он хочет сказать им что-то; но он закрыл глаза, и мир наполнился серым туманом.

– Киран! – вскричала их мать.

Замок был сожжен, и земля опустошена, дым вился над холмами, уходящими к лесу; и высилась гора костей, и на дне мелкого озера лежала свернувшаяся мгла, и впадины разверзлись, словно разбитая скорлупа, зияя пустотой.

«Нет!» – послышался голос отца. Он оттолкнул их руки, и на мгновение Мев потерялась во мгле. Но она сразу же ощутила руки матери и ее юбки на своем лице, благоухающие лилиями и травами, и та что-то кричала их отцу.

– Все так и будет, – сказала Мев, – все так и свершится.

– Они же дети! – закричала мать.

– Да, – ответил их отец. Мев различала его все яснее, на его щеках были слезы. Это заставило ее молчать. Она пыталась отвести от него взор, но взгляд словно приковался к его лицу. Отец спокойно протянул руку и потрепал ей волосы, как он это делал, когда она была совсем ребенком, потом взъерошил волосы Келли. – Донал.

– Да, господин, – еле слышно отозвался тот.

– Зрение может обманывать. Иногда все не совсем так, как может показаться. И все же – Брадхит поднялся, и все наши враги объединились, и Ризи нет – у меня нет родных, Донал; Барк всюду следует за мной. Родня моей госпожи – что ж, что-то задержало их, иначе Ризи был бы здесь. Был бы родственной защитой для нее, и Мев, и Келли, и при необходимости постоял бы за них. Замени его.

– Клянусь жизнью, господин, – прошептал Донал. И Мев почувствовала, как сжали ее руки матери, когда она поднялась, – та разгладила ей волосы, взъерошенные отцом. «Отпусти меня», – хотелось крикнуть Мев, но вместо этого она повернулась и обняла свою мать, решив, что кто-то должен это сделать.

– Кер Велл никогда не падет, – промолвила Бранвин без тени сомнения в голосе. – Вся эта чепуха от якшания с дарами Ши – вот и все. И от подслушивания под дверями, когда их не пускают.

Никто не проронил ни звука. Отец сидел и смотрел на них всех тем взглядом, который появлялся у него, когда он был далеко, потом он поднялся из кресла.

– Донал, ступай отдохни. Мурна, проследи, чтоб ему принесли холодного эля – рискну сказать, он пойдет ему во благо. А можно немного и Мев с Келли, если они захотят.

– Совсем немного, – промолвила их мать, показывая сложенными пальцами сколько, и, нахмурившись, взглянула на Мурну. Потом она руками расчесала волосы Мев и, подняв к себе лицо дочери, заглянула ей в глаза. – Ты уже слишком выросла, чтобы кататься по округе, слышишь? Чтоб больше этого не повторялось.

Это уязвило бы Мев, даже если бы она сочла это обычной пустой угрозой, но сейчас в голосе матери звучал окончательный приговор, гораздо более страшный, чем сами слова. «Никогда, никогда, никогда». Она сделала вид, что не расслышала, – стоит что-нибудь ответить, и все будет запечатано, как магия произнесения истинных имен.

– Можно идти? – спросила она вместо этого.

– Ступай. И расчеши свои волосы. – Мать была рассеянна. Она сказала о волосах, не думая. Мев направилась прочь с Мурной рядом с Келли, и Донал шел за ними следом, но, перед тем как выйти, Мев оглянулась на отца и мать: мать стояла, обхватив себя руками, отец смотрел в никуда, но у его рта залегла такая суровая складка, что можно было догадаться о его грядущих словах.

«Чтоб больше этого не повторялось», – вспомнила Мев, и руки ее похолодели. Все изменится теперь для нее: не будет солнца и зеленых полей, не будет играющих жеребят и смеха с Доналом за стенами Кер Велла. Она сжала свой подарок, пытаясь увидеть, что будет дальше, следуя за Мурной, но даже Флойн был не виден ей, одна мгла, серая мгла и туман, и лишь камни стен истинного Кер Велла напоминали, где она и какое нынче время.