Камень Книга восьмая

— Все правильно. В случае, если замечу отсутствие рвения, пришлю вам инструктора. Есть у меня хороший знакомый, колдун, полковник военной разведки, настоящий зверюга. Если и он не поможет, к вам переселятся вот эти два господина — Белобородов и Кузьмин. Намек понятен?

— Да, Алексей Александрович.

— Когда подтянете форму, займемся подготовкой по методикам спецслужб, для чего построим полосу препятствий и привлечем… господина Лебедева с компанией для тактических игр. Вопросы?

— Алексей Александрович, а детей к нашей… подготовке можно привлечь? Раз уж так получилось…

— Не можно, а нужно.

Еще около часа мы потратили на застолье, которое приготовили для нас супруги батюшек, после чего я попрощался с патриархом, которого оставил в обществе его бывших «подчиненных», а сам в сопровождении Прохора, Вани и Владимира Ивановича отправился осматривать масштаб моих новых владений.

— Лешка, — мечтательно улыбался воспитатель, глядя в сторону особняка, — не дает мне покоя местный погребок. Надо бы заглянуть сюда как-нибудь с вдумчивой инспекцией.

— Кто про что… — ухмыльнулся Иван. — Царевич, если хочешь знать мое мнение, это поместье — шикарная тренировочная база для колдунов! На километры вокруг нет людей, лес в наличии, а на полигоне и полосу препятствий, и городок забахать в легкую можно.

— Колдун дело говорит, — кивнул Прохор. — А учитывая предстоящее массовое правило… Как говорится, бегай и дрова коли до посинения, все поместье к твоим услугам. Еще и футбольное поле будет являться неплохим подспорьем для… выздоравливающих.

— А куда я вам батюшек дену? — поморщился я. — Вот когда с ними разберемся и будем думать. А для правила у меня были мысли использовать поместье Романовых.

Прохор с Иваном скептически переглянулись, а вот Владимир Иванович, наоборот, кивнул:

— Уверен, дед Коля одобрит эту инициативу. — И пояснил: — Дело-то важное, тут еще и не такое позволят.

* * *

— Вова, сначала великий князь научит нас ему лапу давать, потом мы освоим команды «сидеть» и «лежать», а затем «рядом» и «фас»!

— А у нас есть другие варианты, Вася? — вздохнул батюшка Владимир.

— Да это я так, брюзжу… Но надо великому князю отдать должное, голова у него соображает. Или он прислушивается к советам более опытных родичей.

— И голова соображает, и слушать умеет. Не зря же его святейшество с ним возится, а в окружении нашего Святослава сроду дурачков не водилось.

— Тебе его святейшество что-нибудь про обстоятельства смерти Бирюкова сказал?

— По неподтвержденным слухам, Алексей Александрович нашего Олежу действительно еще на дальних подходах к особняку завалил, а потом оторвал ему голову.

— Господи прости! — И батюшки перекрестились.

* * *

— Ну сколько можно?! — в кармане опять завибрировал телефон.

Это было уже десятое или одиннадцатое сообщение от сестер — если после обеда они слали мне веселых котяток, щеночков и зайчиков, то последние три представляли собой грустные смайлики с бегущими ручейками слез.

Собрав волю в кулак, набрал отца и принялся отчитываться о визите к церковным колдунам. Похвалив меня, родитель неожиданно заявил:

— Лешка, будь ты человеком, позвони сестрам и скажи, что вы едете в Монако, а то они не только меня с Колей достали, но и бабушку с дедом!

Отсмеявшись, пообещал, что сейчас наберу.

Разговора с сестрами не получилось — после оглашения моего решения в трубке раздался визг, и связь прервалась. Правда, через пару минут посыпались сообщения с сердечками, цветочками и клятыми котятками со щеночками.

— Что, Лешка, — улыбался сидящий рядом Прохор, — ты снова самый любимый и замечательный брат на свете, а Кремль может спать спокойно?

— Ага, — кивнул я, — надо теперь мое решение Сашке Петрову озвучить, пусть свою Кристину обрадует. Кстати, не вздумай гардеробчик летний здесь обновлять, мы тебя в Монако по последнему писку европейской моды прикинем.

— Ловлю на слове, — только отмахнулся он. — Так ведь все равно по Монако придется в костюме ходить и по пляжам тоже.

— В белом костюме, Прохор, и белых штиблетах! Еще и шляпу для солидности приобретем с тростью, и будешь ты у нас скромным русским аристократом на отдыхе!

— Да какой из него к херам аристократ, царевич? — оскалился с переднего сиденья Ванюша. — Даже в белом костюме и с тростью? По моторике движений даже несведущие граждане сразу поймут, что перед ними хоть и заслуженный, но сапог! Ать-два левой! И ты у нас, царевич, в такого же сапога стремительно превращаешься — резкие движения, всегда в полной боевой готовности, рассеянный, плавающий цепкий взгляд. Одно спасает твой образ — прямо-таки кричащая уверенность в себе и властность, которая передается только с нужными генами.

— Лешка, ударь этого физиономиста, тебе ближе…

— А что сразу Лешка? И вообще, Прохор, я всегда на тебя и деда Мишу хотел быть похожим, а вы и есть самые настоящие сапоги. Но белый костюм с тростью и шляпой мы тебе все равно приобретем, а Ваня будет завидовать из холодной Москвы лютой завистью…

* * *