Камень Книга восьмая

До ужина успел обрадовать Сашку Петрова, который на радостях чуть не задушил меня в дружеских объятиях и тут же кинулся звонить своей ненаглядной Кристине. Порадовали и братики, выслушавшие от меня рассказ о визите к церковным колдунам и сообщившие, что слово держат и днем посвятили аж целых три часа подготовке к экзаменам. Алексия в перерывах между играми с братьями и гулянием с ними же и Натальей Вячеславовной болтала по телефону — как я понял, моя бабуля «припахала» девушку для подготовки к балу по полной программе. На снующих туда-сюда по лестнице «черных» никто из моих домашних уже не обращал внимания, а сам грозный и очень занятой Пафнутьев на первом этаже появился только к ужину.

А вот после…

— Алексей, — ко мне подошел Михеев, — на въезде в квартал мои бойцы задержали такси с человеком, представившимся полковником Панцулаем. Этот полковник требует, чтобы ты его незамедлительно принял по вопросу чести.

— Твою же бога душу мать! — не удержался я от Прохоровского любимого ругательства. — Не делай добра и не получишь зла!

— В шею? — напрягся ротмистр. — Направить его в канцелярию Кремля?

— Пропускайте, Владимир Иванович, полковник имеет право на получение удовлетворения…

— Я-то пропущу, а ты его не… — Михеев что-то такое изобразил рукой.

— Не… — помотал я головой. — Разве можно сделать такое с настоящим полковником?

— Хорошо. Но учти, я зову Прохора с Иваном.

— А можно без Ивана? А то он еще месяц надо мной глумиться будет.

— Нельзя, — ротмистр был неумолим. — Пафнутьева еще, и сам поприсутствую.

— Договорились, — вздохнул я.

Минут через пять, когда к нам с Михеевым присоединились все три вышеуказанных лица, в дом в сопровождении двух дворцовых зашел невысокий крепкий мужчина лет сорока пяти в зеленой форме пограничника с целым иконостасом орденов на груди, среди которых наличествовал и «Георгий».

— Заслуженный дяденька, уважаю… — негромко прокомментировал увиденное Прохор.

А полковник прямо с порога приблизился к нам строевым шагом, остановился, вытянулся и рявкнул:

— Здравия желаю, ваше императорское высочество!

— Добрый вечер, господин полковник. Простите, запамятовал ваше имя-отчество?

— Панцулай Виктор Викторович, ваше императорское высочество!

— Алексея Александровича будет достаточно, Виктор Викторович. Чем обязан?

— Вопрос касается чести нашего рода, ваше императорское высочество! — тем же уставным тоном продолжил Панцулай. — Вы своими действиями поставили в двусмысленное положение не только мою дочь Елену, но и меня, когда под видом благодарности от Тайной канцелярии заставили мое командование оформить мне и моей семье командировку в Москву. Учитывая вышеизложенные факты и понимая, что требовать жениться на Елене у вас, ваше императорское высочество, глупо, прошу принести роду Панцулаев официальные извинения, как и подобает делать в подобной ситуации будущему нашему императору. — Полковник кивнул, давая понять, что закончил.

— Виктор Викторович, — вздохнул я, — а вы с Еленой разговаривали? Она рассказала вам о дружеском характере наших отношений?

— Это ничего не меняет, ваше императорское высочество! У посторонних о вашей дружбе сложилось превратное впечатление, слухи уже поползли, а род Панцулаев всегда трепетно относился к своей репутации.

— Ясно, Виктор Викторович, — опять вздохнул я. — А почему вы думаете, что требовать у меня жениться на Елене глупо?

Эти мои слова произвели на полковника эффект разорвавшейся бомбы — глаза округлились, а челюсть слегка отвисла. Как оказалось, не у него одного:

— Лешка, ты белены объелся? — зашипел сзади воспитатель.

— Царевич, бл@дь, что ты несешь? — это восклицание Ванюши было музыкой для моих ушей.

— Простите, ваше императорское высочество?.. — Панцулай начал приходить в себя. — Но мне казалось, что его императорское величество никогда…

— Его императорское величество никогда не даст согласия на этот союз, — поморщился я. — Скажу даже больше, его святейшество патриарх не только не позволит заключить подобный церковный брак, а еще и предаст нас с Еленой анафеме. А все потому, что в православии браки между родственниками запрещены. Так что ваше требование жениться было бы не глупым, а преступным!

— Какими родственниками? — быстро заморгал полковник. — Какая анафема? Как преступно?.. Простите, ваше императорское высочество, но я совсем потерял нить нашего разговора…

— Виктор Викторович, — заулыбался я, — род Панцулай дальние родственники рода Пожарских, очень дальние, но родственники. Именно этим и объясняется мое расположение к Елене. Что ж вы так плохо свою родословную знаете?

— Каких Пожарских?.. — полковник сначала вылупился на меня, а потом закрыл глаза и провел ладонью по лицу, явно находясь в состоянии, близком к шоковому.

— Приплыли… — вздохнул я и повернулся к воспитателю. — Прохор, тащи коньяк, будем родственника отпаивать. Полковник-то, похоже, себя накрутил и по привычке на войну пришел, а воевать оказалось не с кем.