Камень, ножницы, бумага

Поначалу по возвращении в Лондон нам обоим было тяжело обнаружить в нашем доме так много следов ее присутствия. Но эту проблему помогли решить мусорные мешки, местная свалка и мазки краски. Мы откатились к нашим заводским настройкам, и все вернулось на круги своя. Почти. О работе в «Приюте для собак Баттерси» не могло быть и речи — слишком много напоминаний о том, что я предпочла бы забыть. Но ничего страшного, теперь у меня новое занятие: я писатель на полный рабочий день.

Не то чтобы кто-то об этом знал, кроме тебя…

Это были напряженные шесть месяцев. Массовые продажи романа «Камень-ножницы-бумага» стартуют в следующем году. И пусть на обложке и не красуется мое имя, но это моя книга, и трудно не волноваться о том, как ее воспримут читатели. Так много из нашей реальной жизни вошло в этот роман! Права на экранизацию уже проданы — компании, с которой ты всегда мечтал работать, — и в контракте есть непреложный пункт, согласно которому ты будешь единственным сценаристом этого проекта. Генри самолично подписал договор; вернее, вместо него это сделала я.

Порой мне кажется, что именно страх упасть заставляет людей спотыкаться. Мы не рождаемся крайне осторожными и пугливыми. Пока мы молоды, мы без колебаний несемся, карабкаемся или прыгаем, мы не боимся получить травму и не переживаем, что нас постигнет неудача. Неприятие и реальная жизнь учат нас бояться, но если уж вы хотите чего-то достаточно сильно, вам надлежит сделать прыжок.

Когда сегодня прибыла коробка с предварительными авторскими экземплярами, я расплакалась. Конечно, то были слезы радости. Я открыла ее старинными ножницами в виде аиста, которые привезла домой из Шотландии. Они были у меня с детства, моя мама купила две пары — для себя и для меня. Это почти все, что у меня осталось на память о ней, и после мытья в посудомоечной машине они выглядели как новые, что делало их особенными. Я привезла только одну пару, а вторую намеренно оставила в часовне Блэкуотер, потому что пришло время двигаться дальше, и некоторые вещи лучше оставить в прошлом. Эти ножницы избавили нас от женщины положили конец неприятной главе в нашей жизни, а сегодня помогли открыть наше новое будущее, распечатав коробку с книгами. Роман приобрели издательства по всему миру — на данный момент уже двадцать переводов. Мне все равно, чье имя на обложке: мы-то с тобой знаем, что это наша история, и лишь это для меня важно.

Никто не должен знать, что Генри Винтер мой отец.

Или что он мертв.

Или что случилось с твоей второй женой.

Меня до сих пор огорчает, что она вообще когда-то была твоей женой. Я была так счастлива, когда ты бросил в озеро свое обручальное кольцо, пока мы еще находились в Шотландии, будто тоже хотел оставить прошлое позади. Я пыталась снять кольцо с сапфиром с безжизненной руки Амелии, прежде чем мы уехали. Не потому, что хотела вернуть его себе, а потому, что она вообще не заслуживала его носить. Оно не слезало с ее пальца, как я ни старалась: вращала, дергала эту чертову штуку, и это беспокоило меня больше, чем должно было. Некоторые люди так же упрямы в смерти, как и в жизни.

Я не утверждаю, что в настоящее время все идеально. Подобное невозможно. Порой брак — тяжелая работа. Он также может стать причиной разбитого сердца и печали, но любые стоящие отношения стоят того, чтобы за них бороться. Люди разучились видеть красоту в несовершенстве. Я дорожу тем, что у нас есть сейчас, пусть даже оно окровавлено и немного порвано по краям. Зато оно как минимум реально.

У нас все еще имеются секреты, однако уже не друг от друга.

Я всегда считала, что лучше смотреть вперед, а не назад. Хотя сложно не думать, что, если бы мы не развелись, то в следующем году отмечали бы тринадцатую годовщину. Традиционный подарок должен быть кружевным, и я уже придумала, что тебе подарить. И несмотря на то, что той, кто наденет новое свадебное платье с кружевами, буду я, оно — для тебя. Как и все, что я делаю.

Твоя Робин. ХХ

Адам

Книги могут быть зеркалом для тех, кто держит их в руках, однако людям не всегда нравится то, что они видят.

Последние шесть месяцев все хорошо, и я чувствую, что моя жизнь вернулась в прежнее русло.