Камень первый. Холодный обсидиан

Владислава присела рядом. Они долго молчали. Учитель и ученик. В полумраке загадочно мерцали Лихты; карманный дракон выполз из куртки, свернулся клубочком на столе и уснул. Розовые отсветы заката за пологом палатки побагровели.

— Отвлечься надо, Кангасск! — решительно заявила Влада. — Точно! — и решительно вскочила на ноги. По плечам рассыпались каштановые кудри, успевшие, кажется, немного отрасти с первой встречи в Кулдагане. Пока Кан этому удивлялся, Влада сгребала в охапку рассыпанные тут и там световые шарики.

Собрав десять штук, она вышла на поляну. Кан зашнуровал ботинки, вытянул из рюкзака два деревянных меча, сделанных по форме катаны, и тоже шагнул в багровые отсветы.

Лихты к его приходу уже были разбросаны по поляне, и та светилась холодным серебрисным светом, похожим на свет полной луны; за кругом света уже собирались любопытствующие Охотники. Серег Серый Инквизитор стоял в тени одинокого тополя, оперевшись на посох. Не будь посоха, отсвечивавшего серебром, Кан и не выделил бы его из толпы серых капюшонов.

Было тихо. Никто не смеялся и не подталкивал локтем соседа в ожидании зрелища. Может, потому обычно стеснительный Кангасск был спокоен. А может, просто повзрослел уже.

Урок прошел живо, хотя и прибавил синяков. Помнится, еще старик Осаро говорил, что опытному воину ничего не стоит остановить меч, не коснувшись, но так хуже запоминается. Впрочем, Влада все равно его жалела и даже порой позволяла победить. Что до Кангасска, то он был горд, что у него получилось не думать о толпе народу, которая на него с интересом смотрит, и сосредоточиться на пусть тренировочном, почти игрушечном, но бое. Временами он чувствовал пристальный взгляд Серега, и тогда казалось, что сейчас в центр освещенного круга выступит сам Серый Инквизитор, но тот в обучении человечка участвовать не спешил; все думал себе что-то.

— …Убит! — с шутливым ликованием объявила Влада, приставив кончик деревянного меча к ученическому горлу.

— Так не честно! — возмущенно возразил Кангасск. — Я на Лихте поскользнулся.

Тут со всех сторон грянул взрыв хохота. Даже Серег улыбнулся.

— Все, хорош, урок закончен, — зевнула Влада и подала руку встающему с земли Кангасску. — Ты молодец, Ученик, — обняла она его и, отстранившись, обратилась к Охотникам: — Отдыхайте. Спокойной всем ночи…

Серые тени разошлись по палаткам, и скоро вдоль светящихся Лихтов, висящих в воздухе, ходили лишь ночные патрули.

Глава десятая. Донор

Кангасск проснулся резко, с ощущением, что только что падал с большой высоты, и понял: не получилось спокойной ночи; по всему периметру строятся боевые единицы Охотников… Тревогу он проспал…

Натянув штаны, Кангасск вытряхнул из лампы потускневший Лихт и выбежал на поляну. Босиком и с голым торсом, как вчера — Серег. Холод его не брал, взволнованного. Незащищенную кожу студил ветер, босые ноги касались мокрой травы, в которой скоро и штаны вымокли по колено… ничего этого он не замечал. Бежал сквозь море спешащих серых капюшонов, видел, как просыпается Ивен, и в окнах вспыхивают желтые лампы. Харуспекс в такт биению сердца подпрыгивал на груди…

А вдали, за периметром, выл тот самый ветер, то ли собирая силы для броска, то ли ища в обороне слабое место.

Магический щит был поднят: в каждой семерке неподвижно стояли, воздев руки, двое магов-защитников и беспомощно застыли пятеро магов-доноров.

Кан обвел из взглядом… Рослые, часто уже седые, элитные Охотники Серого Ордена, мужчины и женщины. Семеро в каждой боевой единице.

Миг, растянувшийся в вечность, Кангасск переводил одичавший взгляд с одной семерки на другую, словно чувствовал, что что-то с одной из них не так. И верно: вот она, группа, где среди седовласых Охотников седьмым стоит щуплый юноша… Он согнулся, будто от непомерной тяжести, зажмурился и губу закусил так, что струйка крови стекает по подбородку… Флавус…

— Дуй в палатку, — повелительный голос из-за спины. Неслышно, незримо приблизился в ночи Серый Инквизитор. — Не мешай…

Одетый по форме (на этот раз его не застали врасплох), Серег опирался на свой внушительный посох. Через секунду он же следил за периметром, забыв о Кангасске.

— Серег! — крикнул ему Кангасск. И потребовал, упрямо и горячо: — Поставь меня донором в эту семерку!

Миродержец медленно повернул голову и обратил к человечку суровое мраморно-белое лицо. Синеву глаз не могла скрыть даже тьма…

— Хочешь узнать, каково быть донором? — ухмыльнулся он краем рта. — Иди и узнай.

Подтолкнув Кангасска вперед, Серег взял его за плечо и поставил скраю группы. Кажется, он беззвучно сотворил что-то магическое, но что, понять Кангасск уже не успел. Он вдруг почувствовал себя насаженным на крючок, но боль не была физической, она была хуже… Душу, ее и только ее драли на части… Воистину, если ад существует, то нет в нем никаких физических страданий…