Каменное сердце

— Брат Шардлейк, если этот болван вдруг сделает что-то не так, поправьте его. А теперь — до свидания. — Поклонившись, Рич повернулся и вышел из шатра.

Пиль вопросительно посмотрел на меня.

— Письма у тебя в надежном месте? — уточнил я.

— Да, сэр.

— Тогда пошли. Наше дело не терпит промедления.

Глава 45

— У вас есть конь, сэр? — спросил меня Колин.

— Да, но его увел какой-то солдат.

— Я приведу его. До камберского причала лучше доехать верхом. — Поклонившись, слуга поспешил прочь.

Оставшись возле шатра, я посмотрел на море. Солнце клонилось к горизонту, и летний вечер казался вполне мирным и обыкновенным. На стенах замка Саутси возились с орудиями солдаты. Еще одну пушку перетаскивали на песчаную, заросшую кустарником прибрежную полосу. Кое-кто из военных, разложив костры, занимался приготовлением еды, другие расходились по палаткам. Солнце опускалось все ниже, становилось все холоднее…

Пиль вернулся с Нечетом и еще одним конем.

— Не помочь ли вам подняться в седло, сэр? — предложил он вежливым тоном.

Я с интересом посмотрел на Колина, вспоминая, как терпеливо он сносил оскорбления Рича, и попробовал разговорить слугу:

— Спасибо. Должно быть, работая у сэра Ричарда, ты, приятель, стал свидетелем разного рода приготовлений к французскому вторжению? Тут поневоле всякого наслушаешься.

Лицо Колина напряглось.

— Я ничего такого не слушаю, сэр. Я всего лишь слуга, исполняю мелкие поручения, а уши свои держу на замке.

Я кивнул:

— Похвально. Жить таким образом гораздо спокойнее и безопаснее. — Мы ехали по направлению к городу, огибая Великую топь. — И все-таки, Колин, — спросил я, — что ты думаешь обо всем этом?

— Молюсь, чтобы мой господин успел унести отсюда ноги, если французы все же высадятся. Однако он весьма благоразумный человек.

— Вне всякого сомнения.

На тихих водах топи не было видно ни единой водяной птицы, — должно быть, их распугала артиллерия. Мы подъехали к городским стенам, где укреплявшие их рабочие уже собирали инструменты.

— А ты сегодня был в Портсмуте вместе со своим господином? — поинтересовался я у Пиля.

— Нет, сэр. Я оставался в лагере. Народ высыпал из палаток, когда начали кричать, что французские корабли уже видны. Тут и король прибыл из Портсмута.

Мы проехали вдоль городских стен к главным воротам. Мой спутник показал караульному письменное разрешение Рича, и нас немедленно пропустили.

Теперь, кроме патрулей, на Хай-стрит не было ни души. Окна домов и лавок плотно закрывали тяжелые ставни, и можно было подумать, что обитателей за ними уже не осталось. Внутри одного из домов завыл пес. Мимо прогромыхала единственная на всей улице телега, груженная тушами только что забитых быков, из которой в пыль капала кровь.

На Устричной улице, напротив, было, как всегда, людно: солдаты и матросы мешались с работниками. Сейчас, когда пришли французы, на пристани грузили в лодки новые партии припасов. Мы остановились возле складов. По всему Камберу теперь стояли на страже солдаты — даже на пустыре за Круглой башней. Английские корабли, как и прежде, оставались на якоре в Соленте.

— Сумеем ли мы отыскать лодку? — встревоженным тоном спросил я у Пиля.

— Имея такое-то письмо? Даже не сомневайтесь, сэр, обязательно найдем, — заверил он меня. — Подождите здесь недолго. Я отведу лошадей в конюшню.

— А второе письмо ты не потерял? То, что адресовано мастеру Уэсту?

Слуга похлопал по небольшой сумке.

— Оно в полной безопасности. Я не дурак, сэр, — добавил он обиженным тоном.

— Ну конечно же нет. — Я посмотрел на корабли. — Только, пожалуйста, поторопись!

Мы спешились, и Колин повел коней прочь. Я заметил огромный силуэт «Великого Гарри». Должно быть, при появлении французов на корабле поднялась страшная сумятица. Затем взгляд мой отыскал судно «Мэри Роуз», на котором сейчас находилась Эмма вместе с солдатами Ликона. Рота военных промаршировала по Устричной улице. Вероятно, эти люди только что спустились с холма, ибо на море они взирали круглыми от изумления глазами.

Откуда-то снизу донесся крик. Посмотрев туда, я увидел Пиля, стоявшего рядом с лодочником в крохотной гребной лодчонке у подножия какой-то лестницы.

— Поторопитесь, сэр! — настойчиво позвал он меня. — Пока никто не отобрал у нас эту лодку!

Молодой лодочник ловко выгребал мимо тяжелогруженых шлюпок с припасами. Вдали виднелись французские корабли: заходящее солнце обливало багрянцем частый лес мачт. Над тихой водой внезапно прокатился раскат орудийного залпа. Колин сел, и выражение лица его стало настороженным.

— Хотят, чтобы мы понервничали, — проговорил лодочник. — Французские ублюдки… рабы несчастные. Их корабли слишком далеко отсюда, чтобы взаправду в кого-то попасть.