Каменные человечки

– Мисс Прюсик? Я – Джоан Питерс. Мистер Брэнсон попросил встретить, чтобы вам не пришлось ждать. – Она повернулась и быстро засеменила по коридору. – Он так разборчив в выборе клиентов. Поэтому и не хотел, чтобы вас видели здесь – все-таки визит полиции… Вы понимаете, как это выглядит. – Мисс Питерс наморщила нос и одарила Прюсик отработанной улыбкой.

– Нет, не понимаю. – Прюсик улыбнулась в ответ. – Если только мистеру Брэнсону есть что скрывать.

– О, ничего подобного, уверяю вас. Знаете, усыновление само по себе немалый стресс, поэтому мы стараемся создать для наших клиентов максимально спокойную обстановку.

– И проблемы с полицией никак этому не способствуют.

– Конечно, нет. Ни в коем случае.

Мисс Питерс провела ее мимо шикарного офиса, дверь которого была приоткрыта. Сидевшая на малиновом диване молодая пара просматривала большой каталог младенцев. С потолка в центре комнаты свисала люстра из освинцованного хрусталя. Роскошь, как и детский каталог, произвели на Прюсик не лучшее впечатление.

Вставив ключ в замочную скважину, мисс Питерс плечом толкнула дверь с табличкой «Служебное помещение».

– Здесь так душно. Вы уж извините.

– Как у вас тут все организовано? – спросила Прюсик, проходя по узкому проходу между составленными штабелями архивными коробами.

– С документами агентства Краудера от меня большой помощи не будет. Мой нынешний работодатель купил этот бизнес еще до моего прихода сюда. Боюсь, большую часть документов просто свалили сюда, и они так и лежат.

– Я на них даже дат не вижу, – заметила Прюсик, вытаскивая коробку.

– Здесь все, что есть. За прошлый год я заходила сюда не чаще одного-двух раз. Иногда, подрастая, дети начинают искать своих биологических родителей. По-моему, усыновленные придают этому слишком большое значение.

– Не полощите мне уши, мисс Питерс, – хладнокровно сказала Прюсик, наученная многолетним опытом. – Если я не смогу заручиться вашей помощью прямо сейчас, то приведу свою команду, и все эти коробки будут доставлены в мой офис. Что подумают ваши клиенты?

Мисс Питерс нахмурилась.

– У вас ничего не получится. Эта информация конфиденциальна, все сведения защищены законом…

– Мисс Питерс, мне все равно, чем они защищены, и на ваше агентство мне наплевать. Насколько я вижу, вы здесь продаете детей по каталогу, и меня это бесит. Найдите мне досье Дэвида Клэрмонта, или я вернусь через двадцать минут с ордером. Мои люди разнесут тут все, включая офис мистера Брэнсона.

Рот у мисс Питерс сложился в идеальный круг.

– Вы не имеете права!

– Хотите убедиться? – Прюсик надеялась, что блеф сработает, потому что без помощи мисс Питерс ей пришлось бы нелегко. – Послушайте, эта информация очень важна для расследования, которое мы сейчас ведем. Мне очень жаль, если у вас сложилось неверное впечатление, что ФБР в какой-то степени интересует, как ведутся дела в вашем агентстве.

– Только не надо угрожать! – Мисс Питерс опустилась на колени прямо у ног Прюсик и послушно выдвинула ящик. – Мы работаем легально и в полном соответствии с законом.

Прюсик открыла короб и пробежала глазами по обозначениям на одной папке – «Деннисон, Драйвер, Дьюк». Она потянула следующую, которая с глухим стуком грохнулась на пол.

– Вот оно.

Питерс повернулась к ней.

– Позвольте вам помочь.

– Спасибо, – с благодарностью сказала Прюсик, довольная новообретенным духом сотрудничества.

Питерс быстро просмотрела папки и протянула одну, пожелтевшую.

– Лоуренс и Хильда Клэрмонт, вы сказали?

– Они самые.

Обращение было написано неровным, трудночитаемым почерком. Прюсик пробежала его глазами.

– Бруна Холмквист – это имя биологической матери?

Питерс выпрямилась и, встав рядом с Прюсик, попыталась разобрать написанное.

– Похоже на то. Да.

– Поле для номера карточки социального страхования или удостоверения личности не заполнено. Адрес тоже не указан. Как можно было официально зарегистрировать такой документ?

Питерс примирительно подняла руки и кивнула.

– Знаю, знаю. Некоторые агентства допускают небрежность в ведении учета. Насколько я помню, неполнотой данных отличались многие документы, поступившие из агентства Краудера. Нужно только иметь в виду, что и обращавшиеся к нему матери часто находились в отчаянном положении.

Прюсик между тем изучила еще один официальный документ.

– В заявлении, приложенном к решению окружного суда, указана фамилия представителя агентства Краудера. Но ведь от ребенка отказывается мать? Почему же она здесь не указана? Как такое могло случиться?

– Полагаю, для некоторых агентств было обычной практикой самим подавать обращения от имени биологической матери. В агентство Краудера нередко обращались иммигранты, женщины, плохо знающие или совсем не знающие английский язык. – Питерс нервно посмотрела на Прюсик.

Остальные документы в досье содержали информацию о соответствии Клэрмонтов требованиям, предъявляемым к усыновителям: данные о доходе, жилищных условиях, положении в местном сообществе. Ответов на вопросы, касающихся Бруны Холмквист, Прюсик не получила.