Каменные человечки

Директор агентства молча уставился на карточку.

– У вас есть еще какие-то карточки, о которых вы мне не говорите, мистер Брэнсон?

Брэнсон прокашлялся.

– Дайте-ка я проверю. Я действительно понятия не имел об этих конкретных карточках.

– Вот здесь, в графе «Другие дети», видна затертость. Возможно ли, что был еще один ребенок, о котором не сообщалось? Нет ли еще одной карточки размером три на пять, которая хранится в другом месте?

– Да, возможно. – Заметно разволновавшись, Брэнсон вернулся к дубовому ящику и достал несколько карточек, следовавших за карточкой Бруны Холмквист. Две из них слиплись, и, когда он раздвинул их пальцами, одна упала на пол.

– Что это? – Прюсик указала на нее пальцем. – К ней что-то прикреплено степлером?

Брэнсон поднял карточку с аккуратно напечатанной надписью: «Холмквист, Бруна, карточка 2». К ней был прикреплен разлинованный листок с логотипом больницы Святой Марии. За названием и адресом ныне несуществующего агентства Краудера шла короткая приписка: «8:00 PM».

– Больницу Святой Марии снесли десять лет назад, – сказал Брэнсон. – Но больничные записи должны где-то храниться.

– На обратной стороне карточки что-то написано. – Прюсик подошла ближе. Брэнсон протянул ей карточку. Рядом с зачеркнутым именем Дональд стояло другое – Дэвид. Дональд. Под ним было что-то еще.

– «Отец детей»? Что это может означать? – Прюсик положила карточку перед директором агентства. – С учетом вашего опыта в этом бизнесе с младенцами, мистер Брэнсон, что это может означать?

– Может быть, сын был не один? – Он пристально посмотрел на нее из-под нахмуренных бровей.

– Очень хорошо. И разве тот факт, что имя Дональд зачеркнуто, а вместо него вписано имя Дэвид, не подтверждает это? Не указывал ли мистер Краудер на то, что у матери было двое сыновей? Это ведь почерк мистера Краудера, не так ли?

– Да, я понимаю, что вы имеете в виду. Возможно, мать решила не отказываться от другого сына?

– Спасибо, мистер Брэнсон. – Прюсик сунула открытки и записку в карман пальто и вышла.

– Мисс Прюсик. – Последовав за ней в коридор, Брэнсон сложил руки в молитвенном жесте. – Вы ведь больше не придете, правда?

Она мило улыбнулась.

– Давайте просто посмотрим, как пойдут дела, хорошо?

* * *

Включив кондиционер, Прюсик сидела в машине, изучая пожелтевшие карточки агентства Краудера. Что означает потертость? Действительно ли Бруна Холмквист изменила свое мнение насчет того, какого ребенка отдать на усыновление? Планировала ли она отказаться от обоих, а потом решила оставить Дональда? Наверняка она оказалась в тяжелом положении в чужой стране. С плохим английским и двумя детьми ее ждал нелегкий путь. Стремясь сделать как лучше, женщина отказалась от одного сына, ставшего Дэвидом Клэрмонтом, тревожным неудачником. Другой, тот, которого она оставила, стал серийным убийцей. Нужно незамедлительно поручить Эйзену сделать зеркальную копию фото Клэрмонта и распространить с сопутствующей информацией о том, что этот человек, возможно, был в составе бригады, проводившей ремонт в музее в марте прошлого года, под именем Дональда Холмквиста.

Она потянулась за телефоном. Рука дрожала, и в мизинце пульсировала боль.

Вернувшись в центр города, Кристина проехала мимо въезда в подземный гараж. Нужно успокоиться и все как следует обдумать. Пятнадцать минут спустя она плыла на спине по дорожке между разделительными канатами. План был готов, и оставалось только надеяться, что ее следующий шаг не погубит больше жизней, чем спасет.

25

В аэропорту О’Хара Прюсик заехала на служебную автостоянку. Наплывающие с запада густые серые облака принесли небольшую прохладу, смягчив душную полуденную жару. Шериф Макфэрон принял ее предложение и обещал скоро быть на месте.

За последние четыре часа Пол Хиггинс выяснил, что Дональд Холмквист отучился только первый год в средней школе Саутсайда. В школьном справочнике значился его последний известный адрес: Делфос, Иллинойс, Готорн-бульвар, 1371, квартира 3С. Указанный многоквартирный дом находился в квартале, предназначенном на снос следующей весной. Знакомство с полицейскими архивами в районе Большого Чикаго дало еще один результат, который привел к содержательному разговору с сержантом Гатто. Сержант, похоже, даже обрадовался, что кто-то еще разыскивает Дональда Холмквиста через пять лет после исчезновения пятилетнего Бенджамина Мозли, жившего в том же доме. Холмквист был последним, кто видел мальчика. Гатто подозревал его в причастности к исчезновению ребенка, но доказательств собрать не смог.

Брюс Говард со своей оперативной группой все еще находился в Уиверсвилле, проводя обыски на ферме Клэрмонтов и самолетами переправляя изъятые вещи в Чикаго для проверки в лаборатории. Что касается Торна, то в последнем голосовом сообщении он потребовал предоставить просроченный отчет с указанием вещественных доказательств для обоснования обвинения против Дэвида Клэрмонта, как будто этот вопрос был уже решен. Вот только улик не было.

Пискнул телефон. На экране высветилось имя Брайана Эйзена.

– Что раскопал, Брайан?