Каменные небеса

Конечно. Ты в горе стискиваешь зубы.

– Значит, чья-то дань уважения. Какой-то уцелевший? – Ты инстинктивно находишь еще один маркер под землей – маленький круглый камешек примерно футах в пятнадцати внизу. На нем чернилами написано ДЕВЯТЬ. Ты без проблем читаешь. Качаешь головой, встаешь и поворачиваешься, чтобы дальше обследовать поселение.

Затем ты замираешь, когда из дверей одной из спален выходит, хромая, человек. Он тоже замирает, с удивлением глядя на тебя.

– Ты кто, ржавь тебя побери? – спрашивает он с заметным антарктическим тягучим выговором.

Твое сознание вонзается в землю – и ты тут же вырываешь его обратно. Глупо, ты забыла, что ли? Орогения тебя убьет, к тому же он не вооружен. Он очень молод, ему лет двадцать с небольшим, хотя он уже начинает лысеть. Хромота легкая, один из его башмаков на более высокой подошве – ага. Наверное, деревенский работяга, пришел осмотреть дома, которые могут снова когда-нибудь понадобиться.

– Э, привет, – неловко говоришь ты. Затем ты замолкаешь, не зная, что сказать дальше.

– Привет. – Он видит Хоа и вздрагивает, затем смотрит в откровенном шоке человека, который слышал о камнеедах только из сказок лористов и не больно-то им верит. И лишь потом он вспоминает о твоем присутствии, чуть хмурится, заметив пепел в твоих волосах и на одежде, но понятно, что ты не очень его впечатляешь. – Скажи мне, что это статуя, – говорит он тебе. Затем нервно смеется. – Только ее не было, когда я поднялся на холм. Что же, видимо, привет?

Хоа не удосуживается ответить, хотя его глаза устремлены на мужчину, а не на тебя. Ты берешь себя в руки и шагаешь вперед.

– Прости, что потревожила, – говоришь ты. – Ты из этой общины?

Мужчина в конце концов переводит взгляд на тебя.

– А, да. А ты нет. – Вместо того чтобы проявить беспокойство, он моргает. – Ты очередной Страж?

Волоски на всем твоем теле встают дыбом. На миг тебе хочется выкрикнуть нет, затем разум берет свое. Ты улыбаешься. Они всегда улыбаются.

– Очередной?

Молодой человек меряет тебя взглядом с головы до ног, видимо, что-то заподозрив. Тебе все равно, пока он отвечает на твои вопросы и не нападает на тебя.

– Да, – говорит он спустя мгновение. – Мы нашли двух мертвых после того, как дети ушли на тренировочную прогулку. – Губа его чуть заметно кривится. Ты не уверена, сомневается ли он в том, что дети пошли практиковаться, действительно ли его волнуют «двое мертвых» или у него просто губа кривится как обычно, когда люди говорят о роггах, поскольку очевидно, что эти самые дети должны быть роггами. Раз уж тут Стражи. – Главная сказала, что однажды тут могут появиться другие Стражи. Те трое, что были у нас, появились из ниоткуда, в конце концов, в разное время года. Ты, видать, припозднилась.

– А. – На удивление легко прикидываться Стражем. Просто улыбайся и не давай информации. – И когда эти остальные ушли на… тренировочную прогулку?

– Да с месяц уже. – Молодой человек переминается, успокаиваясь, и смотрит на сапфировый обелиск вдалеке. – Шаффа сказал, что они уйдут довольно далеко, чтобы нам не почувствовать афтершоков после того, что детишки будут делать. Думаю, это достаточно далеко.

Шаффа. Улыбка примерзает к твоему лицу. Ты невольно шипишь.

– Шаффа.

Молодой человек хмурится. Теперь он точно что-то подозревает.

– Да. Шаффа.

Невозможно. Он мертв.

– Высокий, черноволосый, льдистые глаза, странный акцент?

Молодой человек чуть расслабляется.

– О, так ты его знаешь?

– Да, и очень хорошо. – Так просто улыбаться. Труднее бороться с желанием заорать, вцепиться в Хоа, потребовать немедленно нырнуть в землю, сейчас, сейчас, сейчас, чтобы догнать их и спасти дочь. Труднее всего не повалиться на землю и не свернуться в комок, пытаясь вцепиться в несуществующую руку, – она болит; Злой Земля, она болит, словно ее сломали снова, фантомная боль настолько реальна, что твои глаза жжет от слез. Имперские орогены не теряют контроля. Ты уже двадцать лет как не черномундирница и, ржавь, постоянно теряешь контроль – но тем не менее старая выучка помогает тебе собраться. Нэссун, твоя девочка, в лапах чудовища. Тебе надо понять, как это вышло.

– Очень хорошо, – повторяешь ты. Никто не сочтет странным, что Страж повторяет слова. – Ты не мог бы рассказать мне об одной из его подопечных? Девочка-срединница, смуглая и тоненькая, кудрявая, сероглазая…

– Да, Нэссун. Дочка Джиджи. – Теперь молодой человек полностью успокоился, не замечая, что ты еще больше напряжена. – Злой Земля, надеюсь, Шаффа убьет ее на этой прогулке.

Тебе угрозы нет, но твое сознание снова уходит глубоко прежде, чем ты вытаскиваешь его. Юкка права: тебе действительно надо прекратить инстинктивно пытаться убить всех. Ну, хотя бы твоя улыбка удержалась.

– О?

– Да. Я думаю, она сделала это… Ржавь, но мог и любой из них. Просто от этой девочки у меня сильнее всего холодок по спине шел.

Он сжимает челюсти и, наконец, замечает твою режущую улыбку. Но тот, кто знаком со Стражами, не станет задаваться вопросами по этому поводу. Он просто отводит взгляд.

– Сделала это? – спрашиваешь ты.