Камертон

Эля залюбовалась им. Среди толпы кромешников, разряженных в пух и прах, он один был естественным и свободным, один был ярким, несмотря на черный костюм. Все разинув рты пялились на него, только и ждали, что он выдаст, собрались ради этого. Слились в однородную массу блестящих стразов и перьев. В отличие от кромешников он не заимствовал силу стихий, не примазывался к силе животных и птиц. Ян стоял гордо, высоко подняв голову, и был при этом красивее всех.

Сейчас он взмахнет смычком и заиграет по старым нотам то, что выучил и отработал. Точно. Он не поверил ей, он верит родной – как он считает – матери. Почему он должен верить Эле, которую совсем не знает, чужой кромешнице, явившейся на праздник с другим кавалером?

– «Но номер кончен и гаснет свет, и никого со мною рядом нет», – пропел над ухом Орлов.

Ян стоял на возвышении один. Все они остались внизу – шумящая, блестящая, неприятная масса. Это был алтарь, куда жертва поднялась сама.

У Эли текли по щекам слезы, но она этого не замечала. Она невольно подалась вперед.

Глава 7

Ян уронил пюпитр.

Ноты разлетелись.

Кромешники зашумели, разве что не засвистели.

Эля сжала кольцо: камень был горячим. Ян ей поверил! Сейчас он подменит ноты!

Ян умный. Он пробыл здесь не один день и не мог не почувствовать, что от этой лжемамаши фонит лживостью и жестокостью.

Эля украдкой бросила взгляд на гарпию: у той лицо перекосилось от злости и стало совсем уродливым, но по крайней мере, кажется, она ничего не заподозрила. Просто неловкий, неуклюжий гадкий утенок, что с него взять. Лишь бы изобразил нужную мелодию, хоть как-то…

Ян поднял пюпитр, пристроил и закрепил ноты. Кто ему будет переворачивать листы, спросила себя Эля. Он ведь не зря учил и долго репетировал «Песнь эльфийского короля», а эту мелодию он в первый раз видит! Но гарпия не воспротивилась установке пюпитра, значит, ноты все равно должны были быть задействованы. Как же…

Эля подняла ладонь и подула на нее, посылая ветерок.

Ян обвел взглядом толпу и нашел Элины глаза. Одно мгновение – долгое и прекрасное – они были здесь только вдвоем.

Потом Ян поставил скрипку на плечо, прижал ее подбородком. Кромешники затихли. Он посмотрел на ноты, его губы тронула легкая улыбка, и он заиграл.

Вначале, как и тогда, когда Ян исполнял «Песнь эльфийского короля» для Эли на пустынном пляже, слышен был только голос его скрипки. Через пару тактов из-под земли пошел гул; теперь это был не призрачный аккомпанемент, как в тот раз, а обрывочные звуки инструментов, скрип, человеческие голоса – крики, полные ужаса и надежды.

Ян продолжал играть. Листы нот для него переворачивал ветер.

Гул нарастал. Эля вспомнила, что такой подземный гул часто связывают с приближающимся землетрясением, но не испугалась: ее переполняло ликование.

Ветер тоже стал усиливаться.

Кромешники в недоумении зашептались, шарахнулись, принялись озираться. Гарпия уменьшилась в размерах и перестала походить на ферзя, окончательно превратившись в грязную кляксу. Она в бешенстве оглядела толпу – и тут заметила Элю. Черный сгусток полыхнул смертельной яростью, в Элю полетели сразу несколько дымных «птиц» – она узнала их. Концентрированные заклятья, спасения от которых на этот раз не будет.

Всё.

Они с Яном нарушили замысел гарпии и, кажется, освободили призрачных музыкантов, вот и расплата. Конец.

Вдруг летящие в Элю снаряды застыли, как ледяные узоры на окне. Упала оглушительная тишина: ни рокота скал, ни гомона разбегающихся кромешников, ни свиста ветра.

Ян медленно выпустил из рук скрипку и смычок, спрыгнул со «сцены», подошел и встал перед Элей, грудью встречая залп гарпии.

– Что!… – всхлипнула Эля.

Он повернул голову, и ее озарило сияние его любящих глаз.

– Ты успеваешь улететь.

– Как…

– Возьми своего спутника за руку, и он отвиснет. Это же птица, перекидыш, верно? Улетайте. Тут уже ничего не поправить.

– Ян! – закричала Эля, вцепившись в его плечи. – Если время остановилось…

– Встало на паузу. Ненадолго, но я подержу. Давай быстрее, лети.

Единственный способ удержать сильфиду – это отпустить ее.

– Летим вместе!

Ян криво усмехнулся.

– Твоя птица меня не возьмет. А если возьмет, не поднимет двоих. И даже если бы подняла – кто бы удержал тогда время? Заряд бы нас сразу уложил. Эл-л-ля. Улетай быстрее. Меня надолго не хватит.

Эля покачала головой.

– Ты не ушел, – сказала она. – Тогда, на дне реки, когда непреодолимая сила амулета вовсю тащила тебя на поверхность, ты ее преодолел, хотя ты даже не кромешник, – и ты без меня не ушел. Я не уйду без тебя.

Сейчас отведенное им время кончится, летящие стрелы сразят его, и он упадет. Следующая порция достанется ей, все займет не больше нескольких секунд. Или, если заклятья заряжены именно на ее гибель, как в прошлый раз, Ян обернется и свернет ей шею, далеко ходить ему не придется. А после он тут же свалится замертво: то, что готовилось для кромешницы, для полукровки будет с лихвой.

– А я ни о чем не жалею, – сказал Ян через плечо. – Я люблю тебя. И сегодня я узнал, что и ты меня любишь. Лети, сильфида. Только скорее.