Канал имени Москвы. Лабиринт

– Поэтому моё гостеприимство имеет известные пределы, – с вежливой улыбкой пояснил он; посмотрел на девочку, и прохладца покинула его голос, когда старик повторил: – Трудно сказать, что ты видела… Там много всего, в тумане и Пустоземье. Не знаю. По Книге выходило, что громада Разделённых грянет с севера, из-за Тёмных шлюзов. Брат Фёкл меня много расспрашивал о тех землях, – махнул рукой. – Мои чудо-богатыри далеко где гуляют. Это они здесь сбросили шкуры, а там им дикими псами бегать вольнее.

Фёдор ещё раз перевёл взгляд на берег, он понимал, о чём слова хозяина. Многие псы уже давно явили человеческий облик, хотя метаморфозы ещё случались. Аква наблюдала за этим в ужасе, но из вежливости старалась не выказывать страха. Лишь опять просунула свою ледяную ладошку ему в руку. Весь берег действительно, как военный лагерь, был усыпан рослыми гренадёрами, суворовскими чудо-богатырями в массивных медвежьих и волчьих шапках. Фёдор вдруг подумал: «А не они, в самом деле, являются псами Пустых земель?» И тут же услышал где-то в глубине себя жёсткое и хлёсткое: «Нет!»

Суворов с мягкой улыбкой смотрел на него. Рта не раскрывал: «Нет, не они. Но наши дела тебя не касаются. Скажу только, что моих парней, моих псов-обротней, те боятся как огня».

С берега донёсся какой-то шум. Солдаты, чудо-богатыри, помогали причалить катамарану.

– Ну вот, ещё гости пожаловали, – в сердцах обронил хозяин. – Нет мне покоя.

Теперь Фёдор смог получше разглядеть незадачливых гребцов, которых совсем недавно спас от разъярённого чудовища мамзель Несси. Один что-то прижимал к груди и, казалось, со страху с трудом перебирал ногами. Видимо, забавы ради некоторые из чудо-богатырей то «сбрасывали шкуры», то снова «надевали».

– А ну прекратить! – развеселился Суворов. – Где ваши манеры?!

Аква, наконец, улыбнулась. Однако всё более пристально разглядывала предмет, что вновь прибывший держал у груди. А второй, скорее всего, вообще плохо понимал, что происходит. Солдаты поддерживали его за руки, голова безвольно покачивалась в такт шагам. И что-то чудовищно неестественное было в его облике. Но Фёдор уже понял, в чём дело – в коже второго гребца – она была белее снега.

«Ну вот, я и опять это увидел, – подумал Фёдор. – Белый мутант».

«Да, – всё так же, не раскрывая рта, отозвался Суворов, лишь прежняя улыбка играла на его губах. – Сейчас как раз перемена. Белый мутант – и тайна старого монаха у него. Смотри, не напугай девочку».

5

Учёные Дубны и некоторые высокопоставленные чины Дмитровской водной полиции знали о существовании этого феномена «белых мутантов». И держали от обывателя купеческой республики в строжайшей тайне. С таким же белым мутантом пришлось столкнуться Трофиму при зачистке Вербилок. Это был мальчик, которому один из его ликвидаторов сохранил жизнь. Все они были пересчитаны Дмитровской водной полицией, потому что лучших информаторов для сыскных ищеек было поискать. Не чаще раза в месяц у них белела кожа, становилась даже не бледной, а словно чистый лист бумаги. И вот тогда с ними начинались чудеса. Как только метаморфоза, перемена, завершалась, они словно впадали в транс, который мог продолжаться не один день. В подобном состоянии они умели много чего, но Дмитровскую водную полицию больше всего интересовал один их специфический талант: белые мутанты могли, словно по запросу, когда лезешь в архив, воспроизвести любой день своей жизни. Всё, что видели, слышали, чувствовали, голосами своими или чужими, звуками хоть дикой природы, хоть, к примеру, звуком выстрелов, что не отличишь от подлинных. Но самыми занятными для полиции оказались их «рисунки». И хоть в обычном состоянии многие из них могли с трудом провести просто ровную прямую линию, – не все, но многие из них считались на канале слабоумными, – как только белела кожа, их рисунки отличал не просто пугающий натурализм. С фотографической точностью, – и по-прежнему любой из дней, хоть прожитый ими в младенчестве, – они фиксировали то, что было скрыто от обычного взора. Мельчайшие детали, блики, тени, нюансы и отражения в зеркалах. Дмитровская полиция быстро сообразила, какой тут открывается Клондайк, и засекретила существование белых мутантов. Под предлогом заботы о и без того расшатанной психике законопослушных граждан. Трофим принял в этом непосредственное участие. Он умел обставлять подобные делишки, за что его высоко ценил глава полиции.

Если бы Трофим проявил чуть-чуть любопытства, он узнал бы о белых мутантах гораздо более интересные вещи, чем их способности, пригодные для сыскного дела. Но, как говорится, меньший видит в большем то, на что он способен. В кресле замначальника Дмитровской водной полиции Трофима не интересовали избыточные тайны мира. А в том месте, где он находился сейчас, его вообще ничего не интересовало, кроме своевременного питья, тёплой еды и смены постельного белья, так как сейчас бедняга Трофим не всегда успевал справить нужду в специально отведённых для этого местах.

6

– Кто они? – вдруг вскинулась Аква, пристально разглядывая предмет, который новый гость прижимал к груди.