Каникулы Элси

— Я не сказал этого, Элси, — ответил он. — Я очень искренне надеюсь, что ты скоро придешь ко мне с раскаянием и обещаниями, которые я требую. И тогда, как я тебе уже много раз говорил, я опять приму тебя в мое сердце. Не хочешь ли ты сделать это прямо сейчас, и тем самым избавить меня от необходимости привести свой приговор в исполнение? — голос его звучал ласково, он поднял ее и приблизил к себе.

— Дорогой папочка, ты знаешь, что я не могу, — всхлипнула она.

— Тогда сейчас же иди в свою комнату. Приговор мой должен быть выполнен, хотя это ранит твое и мое сердце, мне нужно подчиняться. Иди! — жестко произнес он, отталкивая ее от себя. Рыдая, словно лишилась родного дома и друзей, Элси вернулась в свою комнату.

Последующие три недели были очень печальными и мрачными для бедной маленькой девочки. Приговор ее отца выполнялся очень строго. Она едва могла его видеть, разве только на расстоянии, и когда раза два он проходил мимо нее по коридору, то даже не взглянул на нее и не произнес ни слова. Мисс Дэй обращалась с ней со всей своей прежней жестокостью и несправедливостью. Никто, кроме слуг, с ней не разговаривал.

Ежедневно Элси выходила на прогулку на час или два, согласно отцовскому приказанию, но прогулки ее были печальными и одинокими. Остальную же часть дня девочка чувствовала себя, как заключенный, потому что она не решалась пойти даже в сад, где обычно проводила большую часть своего свободного времени в эти летние дни.

Лишенная всех остальных удовольствий, Элси стала больше читать Библию, и восторг ее возрастал, потому что Слово Божье стало для нее больше, чем пища и вода. В ней она находила утешение в любых переживаниях и печалях. Испытания ее были тяжкими, и сердечко часто болело и томилось по любви и вниманию ее земного отца, однако среди всего этого она ясно ощущала глубокий небесный мир, исходящий от приятного ощущения прощеного греха и сознания любви Спасителя.

Вначале Элси сильно переживала, что ей не будет позволено ходить в церковь, как обычно по воскресеньям. Но мистер Динсмор не сделал по этому поводу никаких указаний, и так как Элси всегда была аккуратной прихожанкой, она, к своей великой радости, могла туда пойти.

Казалось, что Элси никто не замечал и не заговаривал с ней, но она, как и раньше, сидела рядом с отцом как в коляске, так и в церкви, и даже в этом она находила удовольствие, хотя едва решалась поднять на него глаза. Однажды во время службы — это было третье воскресенье после их последнего разговора — Элси решилась все же взглянуть на него и была поражена его бледностью и изнуренным видом. Элси не в состоянии была сдержать свои эмоции, слезы брызнули из ее глаз, и она всхлипнула почти вслух.

— Элси, — проговорил отец, склоняясь над ней и обращаясь к ней ледяным шепотом, — ты должна следить за собой.

Невероятным усилием она подавила в себе рыдания. Больше он не обращал на нее никакого внимания,

пока они не оказались опять у дверей своего дома. Высадив девочку из кареты, отец взял ее за руку и повел в свою комнату. Закрыв дверь, он сурово сказал:

— Элси, как ты вела себя в церкви? Мне было стыдно за тебя.

— Я не могла сдержаться, папа, я не могла, — ответила девочка и опять расплакалась.

— О чем ты плакала? Сейчас же скажи мне. — Он сел и снял с нее шляпку, а она стояла перед ним в трепетном волнении.

— Ох, папа, дорогой мой, милый папочка! — заплакала она, неожиданно бросившись ему на шею и прижавшись своей щекой к его. — Я люблю тебя так сильно, что когда я посмотрела на тебя и увидела, каким бледным и худым ты стал, я не могла не заплакать.

— Я не понимаю такой любви, Элси, — серьезно сказал он, отстраняя ее от себя. — Это не настоящая любовь, в противном случае она привела бы тебя к послушанию и повиновению. Ты заслуживаешь наказания за такое поведение в церкви, и я намерен сказать, что ты больше не будешь ходить туда.

— Пожалуйста, папа, не говори этого, — взмолилась она со слезами, — я постараюсь никогда больше так не делать.

— Хорошо, — ответил он после некоторого размышления, — я накажу тебя лишением обеда, и если ты еще раз повторишь подобное, я тебя выпорю.

Маленькое личико Элси сильно покраснело.

— Я знаю, что это унизительное наказание, Элси, — продолжал отец, — и мне совсем не хочется прибегать к нему, но я очень боюсь, что вынужден буду применить его, для того чтобы смирить твой упорный дух. А теперь иди к себе в комнату.

Эти последние слова, можно сказать, повергли Элси в еще более глубокий страх, потому что и раньше несколько раз он намекал на что-то подобное. Она всегда отгоняла даже саму мысль о том, что с ней может такое случиться, но теперь он высказал это довольно

ясно, и избежать этого было невозможно, потому что она ни за что не могла дать требуемого обещания. Элси так же знала, что отец очень гордится тем, что никогда не нарушает своего слова.