Каникулы в Лондоне — 2. Рассвет утраченной мечты

Оставшееся время до посадки на поезд мы провели, разговаривая о прошлом. Энн рассказывала, как училась в школе, какие предметы любила, как однажды неудачно прогуляла пару и с тех пор никогда не пропускала занятия без причины, как терпеть не могла в школе английский, и уж если б знала, что он так ей пригодится в жизни, начала бы его учить раньше и с большим интересом.

Поезд, в котором нам предстояло провести следующие пять часов, оказался не так плох, как я сперва опасался. Мягкие уютные сидения, как в самолете, чистые большие окна.

Я взял Энн за руку, и почти всю дорогу мы ехали молча, хотя безумно соскучились друг по другу, и нас было о чем рассказать. Просто так было уютно и хорошо ехать — рядом, рука в руке, чувствуя это тепло, глядя на мелькающие за окном оживающие после холодной зимы пейзажи. Я готов был ехать рядом с ней вечность, какие уж там пять часов.

Энн объяснила, что зимой у них обычно очень холодно, до минус тридцати градусов, но в последние годы с природой творится непонятно что, и зима может быть дождливой, а вовсе не снежной, и с нулевой температурой.

Ее любимый месяц — май. В этот месяц природа находится в самом пике цветения, молодости и красоты. Краски свежие, яркие, смелые. И ветер не такой, как во все остальные месяцы.

Я замечал, что ветры в Лондоне и Лос-Анджелесе разные, но что в одном и том же городе он может меняться в зависимости от времени года? Ну да, бывает порывистый, спокойный, теплый, холодный. Но Энн находила какие-то иные его описания, и я слушал ее, словно завороженный. Словно и впрямь открывал для себя новый мир.

— Неужели ты никогда не ощущал, как он по-особому гладит кожу, обдувает лицо? Словно внушает надежду. Сколько бы лет тебе не было. Ты вновь переживаешь это рождение, чувство легкости. Хочется творить. Начать жизнь с нового листа.

— Давай так и сделаем?

— Что? — удивилась она, погрузившись в свои мечты о грядущем мае, и на миг словно выпав из нашей реальности.

— Начнем жизнь с нового листа в мае. В этом мае, — на всякий случай уточнил я.

— Это не так просто, Ларри, — она потупила взгляд, опуская глаза на наши с ней переплетенные пальцы. Я сделал то же. И сжал ее руку чуть крепче. — Хорошо. Я попробую.

— Пообещай.

— Я уже обещала это сегодня.

— Энн, мы столько ждали этого. Я не могу больше.

— А если у нас не получится?

— Я даже не рассматриваю этот вариант, — я улыбнулся, стараясь заглянуть ей в глаза.

На секунду она подняла взгляд и улыбнулась.

— По-моему, ты переживаешь больше меня.

— Да. Потому что мои родители вряд ли ожидали от меня такого. Что я встречу парня, который не говорит по-русски, перееду за границу. Они довольно предвзято относятся к тебе из-за этого. Еще и певец. В общем, тебе придется сильно постараться, чтобы внушить им доверие.

— Я постараюсь. Как думаешь, тот факт, что я люблю их дочь, сможет как-то повлиять на их мнение?

— Посмотрим, — она выглядела немного встревоженной, но улыбка на ее лице была неподдельной.

Я уже достаточно знаю тебя, Энн Княгинина. Я даже научился выговаривать твою фамилию без запинок. И выучил множество выражений твоего лица.

А теперь мне интересно узнать, на кого из родителей ты больше похожа. И что они скажут, увидев нас вместе.

Глава 34

Отец Энн встретил нас на вокзале. Я смотрел, как трогательно Энн его обняла, а затем подвела ко мне и представила сперва на русском, а затем для меня на английском:

— Ларри, это мой папа — Михаил Иванович… Эм-м-м… Для тебя это немножко сложно, наверно, будет. У нас принято уважительно называть людей по имени и затем добавлять имя отца — блин, почему я не подумала, как это нормально объяснить по-английски? — замечая мое немного опешившее от столь запутанной информации лицо, засмеялась она, подавляя волнение. — Ну вот если бы ты жил в России, тебя бы звали Ларри Эндрювич, или, по-русски, Ларри Андреевич. Это вместо среднего имени. Понятно? — виновато нахмурившись за свои корявые объяснения, пояснила она.

Понятно.

Сделаю вид, что понятно.

Она ведь не знает еще, что мой отец умер. И сейчас не время обсуждать это.

Я кивнул и выдавил улыбку.

— Но тебе вообще не обязательно называть как-то моего отца. Может звать его просто: «твой папа», — засмеялась Энн. — Я думаю, он не обидится.

И затем, видимо, объяснила первую возникшую сложность отцу. Тот засмеялся и что-то ответил. Я пристально наблюдал за его реакцией: вроде настроен доброжелательно.

Высокий мужчина в светло-желтой рубашке с короткими рукавами, темных брюках, с темными волосами и небольшой проседью. Ему лет пятьдесят или чуть больше. Энн говорила, что он занимается мелким бизнесом — владеет двумя магазинами стройматериалов.