Каникулы в Лондоне — 2. Рассвет утраченной мечты

Сегодня я играл на акустической гитаре, поэтому, не надеясь, что звук смогут «вытянуть», если я просто подзвучу ее вокальным микрофоном, подстраховался от неприятностей наличием встроенного звукоснимателя.

Через час мы закончили, и я даже немного пообщался с фанатками, томящимися в ожидании. Я не был уверен, что может быть интересного в созерцании подобного подготовительного процесса, но они уверяли, что так и есть, а глаза их сияли от радости.

— Это лучший день в нашей жизни! Мы никогда его не забудем! — едва не плакала одна из девчонок.

Я обнял ее и пообещал, что у нее еще будет много счастливых дней.

Это смущает, но в то же время и радует, когда ты можешь дарить людям такие яркие положительные эмоции.

Мы ненадолго расстались, потому что до начала съемки мне следовало побывать на гриме и переодеться.

Мы с Тимом — бас-гитаристом, спускались по лестнице, болтая о прошедших выходных, и мой телефон в кармане брюк звякнул, известив о новом сообщении. Я достал мобильный и продолжал слушать, набирая в то же время ответ Энн.

Она писала, что уже подъезжает к месту — решила не рисковать и не тратить время на поиски здания, а воспользовалась услугами такси. И еще интересовалась, как прошла репетиция и закончилась ли она.

Я бодро отколотил ответ, но отправить не успел.

Лестница была пологой — с пустыми промежутками между ступеньками, и я неудачно стал — большая часть ступни оказалась в воздухе над следующим порогом. Секунда, и сила притяжения уже тащила меня вниз.

Хорошо, что спускаться оставалось всего четыре или пять ступенек, иначе последствия могли быть, наверно, плачевными.

Перепуганный Тим и сотрудники телеканала, отдыхавшие на диванчиках в коридоре, тотчас бросились ко мне.

— Ларри!

— Боже мой!

— Старик, ты жив?

— Что случилось?

Я улыбнулся, махнул рукой и постарался поскорее подняться на ноги — итак всех переполошил.

Но неожиданная боль в ступне была столь резкой, что лицо тотчас перекосило, и я, сжав зубы, согнулся пополам, снова падая на пол.

Кто-то вызвал врача. Мне помогли лечь на диван, переместив практически на руках, хотя я и сопротивлялся. Но больше всего я думал о том, что из-за своей неосмотрительности и такого глупого падения могу сорвать съемки шоу.

Через пять минут вокруг столпилась, пожалуй, вся съемочная группа в составе нескольких десятков человек. Еще через пять прибыла медицинская помощь. Меня осмотрели на месте — не только ногу, но и все тело, требуя то сделать глубокий вдох-выдох, то вытянуть руки, то сделать несколько круговых движений глазами.

— На первый взгляд, всё остальное цело. Но нужно пройти обследование, и обязательно — УЗИ. Последствия таких падений могут проявляться не сразу.

— Да там всего двадцать сантиметров до земли было! — хмыкнул я, всё ещё чувствуя боль в ноге. Это же не перелом?

— Это не важно. Падение было с лестницы — это раз. А во-вторых, иногда и меньшего расстояния достаточно, чтобы сильно покалечиться.

— А что с ногой? — задал я волнующий вопрос, не сводя пытливого взгляда с медика.

— Ушиб. Я сейчас сделаю заморозку и зафиксирую ступню. Вам категорически запрещено опираться на эту ногу. Никакой подвижности ближайшие две недели.

— Как вы это себе представляете? — усмехнулся я, а в голове уже выстраивались жуткие сцены: отмена съемок, выступлений, перелетов. Нам же клип снимать на следующей неделе! А через две с половиной начинается гастрольный тур по Америке и съемки шоу талантов в Лондоне. Если сейчас всё отменять, то весь график сместится. А уж про расстроенных фанатов и неустойки говорить нечего. — Я не могу себе это позволить.

— А остаться инвалидом на всю жизнь — можете? — довольно жестко отчеканил врач, проводя необходимые манипуляции.

Я замолчал. Спорить глупо. Но я всё равно не смогу сидеть дома все две недели. Из-за какого-то ушиба ноги!

Телефон снова брякнул — новое сообщение. И я вспомнил, что так и не отправил Энн свой ответ.

На этот раз она писала о том, что уже ждет на месте.

Понятливая моя девочка. Не злится за то, что я не ответил, потому что понимает: я могу быть занят. Когда нахожусь на репетиции, чаще всего вообще не беру с собой телефон.

Я не стал огорчать ее раньше времени, тем более что по поводу будущих выступлений так ничего и не решил.

Попросил одного паренька ее встретить и вместо длинного неотправленного сообщения написал, что репетиция только закончилась, ее сейчас встретят, и «увидимся на выступлении». Изначально я предполагал, что мы сможем побыть вместе хотя бы немного и до выступления, но в связи с произошедшим об этом не было речи. Нужно было решить, что делать дальше. Переживал не только я, но и вся съемочная группа.

Я, опираясь на менеджера, добрался до своей гримерки, где состоялся нелегкий разговор, на котором присутствовали мы оба, а также продюсер и ведущий шоу. Я категорически опроверг свою «неспособность» выступить, менеджер колебался, а остальные держали позицию нейтралитета.

— Ларри, нельзя быть таким безрассудным.