Каникулы в Лондоне

Чувства? Чувства, основанные на контракте, не могут быть прочными. Или могут? Ведь из любого правила есть исключения?

Почему всё так сложно?

Я не могла дождаться, когда же лифт остановится на нашем этаже. Не могу больше слушать, как они решают вопросы о наших судьбах прямо здесь, в коридоре отеля, словно обсуждают итоги футбольного матча.

Мои молитвы наконец-то были услышаны — голоса стихли, и я поняла, что лифт их увез. Но слишком поздно. Я услышала всё, что и так прекрасно уже понимала. Но теперь у меня отобрали последнюю надежду. И я не хочу услышать это от Ларри. Я должна уйти сама.

К сожалению, у меня было всего пять минут, чтобы привести себя в чувство и заставить вновь улыбаться: опаздывать на такие мероприятия — дурной тон. А ещё у меня не было жизненно важной возможности поплакать прямо сейчас — из-за дорогого и красивого мейка, из-за того же отсутствия времени, из гордости, в конце концов.

У дверей ресторана встречали одетые в смокинги молодые мужчины, открывавшие двери с легким поклоном головы и улыбками.

— Добро пожаловать!

Я улыбнулась в ответ.

Вот так, Энн, будь милой со всеми.

Плечи расправились сами собой.

Всего пара секунд, я и заметила нужный мне столик.

Когда я подошла, все уже собрались. Я расплылась в улыбке, кивнула всем в знак приветствия, хотя на самом деле видеть их не могла. Лицемеры. Улыбаются, а сами уже не дождутся, когда я исчезну из жизни Ларри.

Элен привела с собой Беллу. Вот по кому я действительно буду скучать, так это по малышке. Она, похоже, и правда меня полюбила. Попросила маму пересесть поближе и весь вечер смотрела в глаза снизу вверх и предлагала попробовать то одно, то другое. Так трогательно, что я опять чуть не расплакалась — в сотый раз за этот дурацкий день!

Ларри сидел с другой стороны от меня и бросал подбадривающие взгляды, мол, не тушуйся, всё будет в порядке. У тебя, Ларри, всё и правда будет в порядке. Жаль, я не могла ему это сказать.

Он и сам изрядно волновался — было видно. Для него это было мечтой, исполнение которой уже так близко…

Потом его попросили спеть, и он исполнил ту самую песню, которую якобы посвятил мне. Не знаю, кому она была написана на самом деле, но сегодня он точно пел её для меня, сжимая микрофон на стойке обеими руками и постоянно глядя мне прямо в глаза. Искал поддержки? Или, наоборот, дарил ее мне?

Не надо, Ларри, так только больнее. Сегодня не тот случай, когда нужно играть.

Но он не слышал моих мысленных посланий и продолжал улыбаться. А я пыталась запомнить этот момент навсегда.

И в то же время…

Я не знаю, как пережила эту пытку. Пыталась прочесть хоть что-то на лицах Пола и владельца звукозаписывающей компании — солидного дядечки лет пятидесяти, с пролысиной на голове и в очочках, но тщетно. Они вели себя выше всяких похвал. Играли не хуже нас с Ларри.

Одно притворство.

Никогда мне так не хотелось сбежать, как сегодня. Фальшивые улыбки, радость напоказ, громкие слова, а что на уме?

Лишь пыль в глаза — и как Ларри это выдерживает? Или не замечает? Вряд ли.

Раскрасневшийся Ларри под аплодисменты спустился со сцены и, пользуясь случаем, уселся рядом со мной, ожидая реакции «достопочтеннейшей публики». Конечно же, его нахваливали, но я успела заметить, как на секунду скривилось в недовольной мине лицо этого самого «дядечки с лысиной», когда Ларри положил руку мне на плечо.

— Я на минутку, — извиняющимся шепотом произнесла я, поднимаясь со своего места и направляясь к выходу.

Мне нужно было хотя бы пару минут одиночества, чтобы успокоиться.

У входа в ресторан на верхнем этаже отеля находилась открытая терраса с прекрасным видом на шумный город, и я решила, что это отличное место для того, чтобы побыть немного с самой собой, и чтобы Ларри и Пол не подали в розыск в случае чего.

А ведь посмотреть и в самом деле было на что! Заходящее солнце окрашивало огромные здания, суетные улицы, спешащие автомобили, отражалось в стеклах и витринах. Небо приобрело насыщенный розовато-оранжевый цвет. Красиво.

Самое время пускать титры.

Спустя пять минут Ларри бережно положил руку мне на плечо и негромко спросил:

— Всё хорошо?

— Да, — живо откликнулась я. — Пора возвращаться?

— Хотел пригласить тебя на танец, — смущенно признался он, закусывая губу, чтобы не рассмеяться.

Я выдавила улыбку. Не хочу испортить его праздник.

Мы вернулись в зал, сияющий искусственным блеском, и сразу направились на площадку для танцев, где кроме нас уже обосновались несколько пар.

— Ты такая красивая! Не могу оторвать от тебя глаз, — признался Ларри, сжимая мою руку.

— Спасибо, — только и смогла выдохнуть я.

Ещё слово — и я разревусь.

Ларри говорил мне что-то ещё, но я не слышала. Я так хотела запечатлеть в своей памяти этот прощальный вечер, но вместо этого едва находила в себе силы сдержать настоящие чувства. И рана в груди становилась всё шире.

Я позволила этому случится. Я влюбилась в Ларри. Парня из другой страны. Из мира шоу-бизнеса.

В парня, который никогда не будет моим.