Каникулы в Лондоне

Я просто устала от этой борьбы — с самой собой и иллюзией жизни, за которой мне никогда не угнаться. За образом Ларри, который, словно мираж, то появлялся, то вновь исчезал. Манил за собой, а потом пропадал на долгое время, вновь оставляя меня абсолютно разбитой.

Я только научилась жить без него, быть свободной и независимой — чтобы вновь начать всё сначала?

Поэтому мы стояли напротив друг друга и молчали. Тупик.

Уезжай, Ларри, в Лондон. Лучше уже не будет.

В глубине души я хотела совсем иного: броситься к нему на шею, обнять, почувствовать, что он рядом… Но эта минутная слабость потом непременно обернулась бы для меня новой длительной болью. Лучше сдержаться теперь. Ведь у нас всё равно не может быть будущего. Он вернется в Великобританию, я останусь здесь. Любые попытки что-то изменить окажутся бессмысленными.

Я развернулась, чтобы уйти, но уже у входной двери заметила: Людиного пуховика нет. Я и не заметила, в какой момент она выскользнула из квартиры, оставив нас наедине. Не самая лучшая перспектива. Я теперь даже не смогу сбежать. Ведь не оставлю же его одного.

Шаги за спиной возвестили о том, что Ларри пошел за мной и теперь стоит за спиной. Сделала вдох, обернулась. Даже взглянула ему в глаза. Смелая.

— Дай мне сказать хоть слово, — произнес он с присущей менталитету спокойностью. — Я ждал этого дня и помнил о нем каждый миг в течение года. Но в этот день у меня было мероприятие в Лос-Анджелесе, и я не мог ни отказаться, ни перенести его. У меня есть контракт, понимаешь? И в случае срыва мероприятия грозят огромные неустойки не только мне, но и всей команде. Мало того, я подвел бы своих поклонников — людей, которые меня ждали и которые заплатили за это деньги. Я не принадлежу сам себе и порой не имею права распоряжаться собственным временем. Как я мог сообщить тебе об этом, если у меня не осталось никаких твоих координат? Думаешь, я хорошо себя чувствовал? Да я весь извелся, пытаясь найти хоть какую-то лазейку, но тщетно. Я хотел послать к тебе Найла, но его мать попала в реанимацию, и он не мог от неё отойти. Что я должен был делать?

— Но прошло столько времени… — уже чуть не плакала я. — Где ты был? И вообще, может, это была судьба, что мы не смогли увидеться? Может, нам уже стоит забыть об этом?! Ведь это была всего лишь игра, временно придуманные для нас роли. А мы никак не можем опять начать жить.

— Нет, Энн. Игрой это было только вначале. Я не притворялся с тобой. Ты одна из немногих, с кем я могу не притворяться.

Он замолчал, не сводя с меня глаз.

Теперь я должна решить?

Разум или сердце? Вечный вопрос: кого слушать?

— Как ты нашел меня здесь?

— Ну, мне пришлось перерыть весь офис, чтобы найти договор и узнать адрес. Я чуть не подрался с Полом… Но это не важно. Я знал, для чего это нужно.

Я почувствовала, как щека сделалась влажной и поспешно отерла ее рукой. Неужели я снова позволю себе ему поверить?

Но разве не этого я ждала?

Ведь он прилетел, проделал такой невероятный путь, где был лишь однажды и мельком, в сопровождении команды профессионалов, которая встретила его, разместила, накормила и отправила обратно. Разве это совсем ничего не значит?

Или ему не хватает экстрима, а я — лишь удобное средство? «Почувствуй себя героем», «включи романтика» — что-то вроде заложенной в нем программы. Пока этот квест интересен, пока не достигнута планка, он будет идти.

Нет, я не должна так думать о Ларри. Неужели я совершенно его не знаю, не чувствую?

Боже, ну почему всё так сложно? Я не хочу обжечься опять…

Но буду ли я довольна, если позволю ему уйти и на этом всё точно закончится?

Сколько раз я уже так думала?

Почему же никак не закончится?

— Я не отпущу тебя, Энн, — предупредил Ларри, будто разгадав мои намерения.

— А Кенди не против, что ты прилетел ко мне? — съязвила я.

Ларри нахмурился, сплел руки в замок на груди.

— Понятно. Хорошо, скажу тебе один раз, но доступно и чётко: у нас с ней никогда ничего не было.

— И ты не дрался ради неё в клубе? — поддела я.

— Знаешь, она из тех, кто любит создавать вокруг себя шум. Мы общаемся, можно сказать даже, дружим, и только.

— Хорошенькая дружба, — фыркнула я.

— Ей было выгодно, чтобы о ней говорили в таком духе — будто Ларри Таннер подрался из-за нее, а я просто не стал комментировать это. Ведь эта версия звучит более романтично, нежели то, что случилось на самом деле.

— И что же случилось?

— Мы с Диком подрались из-за ерунды. Из-за расхождений взглядов. Он перебрал с алкоголем, я в тот вечер был не в духе, вот и сцепились — нашли повод выпустить пар. Но у прессы всегда своё мнение на этот счет. Они приплели сюда Кенди, она была только «за», я молчал, — Ларри пожал плечами и замолчал, мол, что тут ещё добавить?

— А ваш роман, о котором недавно писали в прессе? Фотки с яхты — это тоже постановочное шоу? Ты стал невольным соучастником? — усмехнулась я. — Ай-ай-ай! Используют бедного мальчика.