Каникулы в Лондоне

О ее стремительно развивающейся лав-стори я была уже наслышана, и могла лишь порадоваться за Люду, чей голос сейчас звучал очень счастливым.

Для мамы была подготовлена другая версия. Я терпеть не могу вранье, пришлось изъясняться уклончиво: изучаю город, познакомилась с мальчиком, мы просто дружим. Она, как обычно, попросила беречь себя и быть умницей. Но от этих вроде бы давно уже привычных слов на душе стало сразу светлее.

Покинув некое подобие палатки, которая служила передвижной гримеркой, в шортах черного цвета, белой футболке и белом же козырьке, я огляделась в поисках Ларри. И обнаружила его мирно беседующим о чем-то с незнакомым мне парнем постарше нас. Они стояли ко мне спиной. Ларри был в светлых брюках и черной футболке, и повторял мой стиль, только в иной последовательности. Да, и выглядел он… сногсшибательно. Серьезно. Ларри и белые брюки… Интересно, есть ли хоть что-нибудь, что ему не идет? Так даже не честно.

Я стояла у дерева, притворяясь, что страшно увлечена лентой своего Инстаграма. Наконец минут через пятнадцать кто-то хлопнул в ладоши и скомандовал:

— Начинаем! Ларри! Энн!

Мы оглядели друг друга и ничего не сказали. Но, думаю, мысли у нас в головах были примерно одинаковыми.

Нам вручили эти штуки, которые, оказалось, называются клюшками, и мячи. На этот раз фотосессия была не постановочной, а «бытовой». Ларри просто учил меня играть, а фотограф делал свое дело, бегая вокруг нас. Или лежа на траве и рискуя получить травму.

— Да перестань ты на них отвлекаться, — не выдержал на пятой минуте Ларри. — Иначе так никогда и не научишься играть!

— А ты классный инструктор, — парировала я.

— Ага. Я знаю, — и ни тени улыбки на лице.

— Не слишком терпеливый, зато слишком самоуверенный.

— Зато, заметь, не обидчивый.

Так, перебрасываясь колкими репликами, мы и провели этот час.

Настоящий азарт и вкус игры я почувствовала только тогда, когда забила свой первый мяч в лунку. Эмоции были неподдельными, и я, вспомнив о том, что нас, вообще-то, еще и снимают, бросилась на шею к Ларри.

— Получилось!

— Я же говорил!

— Можете ещё и поцеловаться, ребята. Мы тут не возражаем, — хихикнул кто-то из ассистентов, и я почувствовала, как внутренности сжимаются.

— Не стоит, а то она совсем расслабится, — перевел все в шутку Ларри, и я, засмеявшись вместе со всеми, мысленно послала ему самые пылкие слова благодарности, на какие только была способна. А затем продолжила своё публичное обучение народной английской забаве.

Через два часа из нас можно было выжимать воду. Играть оказалось не только азартно, но и утомительно. Особенно в первый раз. Особенно на виду.

Если когда-нибудь кто-нибудь скажет мне, что фотосъемка — это легко, я скажу ему, что эта шутка неактуальна. После того, как я проверила это на себе и не один раз, могу сказать точно: у моделей ужасно трудная работа! Я это, кажется, говорила? Но всё равно. И ведь у меня это лишь третья (кажется, со счета сбилась) профессиональная съемка в жизни. И завтра мне не нужно снова становиться под объектив, в отличие от тех, для кого этот труд — ежедневный.

Под конец дня я не чувствовала ни рук, ни ног, только боли в спине. И пока Ларри давал интервью, прилегла на диванчик в импровизированной гримерке, и не заметила, как уснула.

Открыв глаза, удивилась царившему вокруг полумраку, и, приподнявшись, чтобы взглянуть на время, обнаружила, что укрыта пиджаком Ларри. Что это? Он обо мне позаботился? Или кто-то из персонала увидел небрежно брошенную им вещь и пожалел меня? Выбравшись на свет Божий, скорее всего, в довольно помятом виде, даже не удосужившись предварительно взглянуть на себя в зеркало, я осмотрелась, щуря глаза.

Поредевший состав съемочной группы над чем-то смеялся, устроив пикник на траве, что больше походило на простую дружескую компанию, нежели на рабочий коллектив.

— Привет, — заметив меня, взмахнула рукой стилист Кэти, — Присоединяйся. Мы не стали тебя беспокоить. Хочешь есть? Эти троглодиты еще кое-что оставили.

Я с вымученной улыбкой, не снимая пиджак, присоединилась к компании, оказавшись напротив Ларри, который не спускал с меня взгляд, и тут же получила свою порцию бутербродов с самыми разными начинками и пластиковый стакан сока.

— Это жутко утомительно, правда? Особенно с непривычки, — продолжала Кэти, которой на вид было не больше тридцати лет, и которая заражала своей энергией всех вокруг. Ну, до того, как силы окончательно иссякли.

Я кивнула и снова поморщилась, чувствуя, как тело ломит. Правда, уже не так сильно, как под конец съемки. А спину всё ещё нужно держать прямой. Как они, эти звезды, выдерживают?

— Нам пора, — решительно поднялся со своего места Ларри, не дав мне времени даже притронутся к своей порции.

Чего это он? Не хочет, чтобы я была вместе со всеми?

Боится, что я скажу что-то не то?

Или стесняется своей «девушки»?

Мне пришлось спешно прощаться с командой, благодарить за съемку и говорить, что я не голодна. После чего — спешить вслед за Ларри, направившемуся к машине размашистыми шагами.