Каникулы в Лондоне

— Терпимо, — размыто ответила я, стискивая кулаки и впиваясь ногтями в ладони. Я не заплачу.

— Приезжай, если хочешь, в студию. Я здесь один.

Сначала хотела отказаться. А потом поняла, что больше не могу закрываться вместе с болью от мира. Мне нужен хоть кто-то.

— Приеду, — пообещала я.

И уже через сорок минут сидела напротив, устроившись на подоконнике.

Ларри смотрел на меня грустными глазами и не решался ничего сказать вслух. Да мне и не нужно было слов. Просто побыть с кем-то рядом. С кем-то, кто понимает без слов. Это так ценно.

— Мне так плохо… — выдавила из себя наконец, и слезы, словно дождавшись условного сигнала, снова покатились из глаз.

— Энн, — тут же ринулся ко мне он, но я крепче обхватила колени одной рукой, а вторую выставила вперед.

— Не надо. Лучше сыграй что-нибудь… Пожалуйста.

На секунду Ларри застыл. А потом молча выполнил мою просьбу. Уселся в кресло рядом со мной и начал наигрывать какую-то неспешную мелодию. Может, это и была песня, но он молчал. Звучала лишь музыка.

Боль крепко держала в руках моё сердце. Прорастала в нем, чтобы не дать забыть, как дорого время и люди, которые с нами. Как важно успеть сказать и сделать что-то хорошее. Как мало значат обиды и склоки, когда сталкиваешься с этой стеной. Никогда в этой жизни…

Вдох-выдох.

Я всё ещё жива. И это значит, что я могу сделать что-то хорошее. Я должна успеть. Не откладывая на завтра.

Глава 35

Не помню, как забылась тяжелым сном.

Помню обрывки своих сновидений — тревожные, зыбкие. Но о чем они были — из памяти стерлось. Может, и к лучшему.

На этот раз я осталась ночевать в студии, свернувшись клубочком на маленьком диване под теплой толстовкой Ларри. Где спал он сам — не знаю. Могу лишь догадываться, что в том самом кресле у окна, где вчера и провел целый вечер. Человек, который итак недосыпает, пожертвовал остатками своего отдыха ради меня. Это тоже с трудом укладывалось в голове.

Чувствовала я себя разбитой.

На столике обнаружились ключи и крохотная записка: «Доброе утро! Позвони мне». Решила сделать это, когда доберусь до дома. Сегодня ещё занятия в фотостудии… А сил нет.

Но если не пойду — сойду с ума.

Решено. Привожу себя в порядок и еду. На всё про всё два часа.

Прямо во время творческого мастер-класса по художественной обработке фотографий, у меня завибрировал телефон.

«Пол», — увидела я на экране и тяжело вздохнула. Вот блин!

Тихонько покинув аудиторию, ответила на звонок.

— Энн, тебе нужно приехать в студию через полчаса.

— Я вряд ли успею. Я на занятиях…

— Выезжай прямо сейчас, — Пол и слушать ничего не хотел, а мне невероятно хотелось дослушать до конца эту лекцию с демонстрацией практических приемов одного из крутейших фотографов, в которого я влюбилась сразу же, увидев лишь несколько его работ.

— Пол, я могу через два часа. Правда, сейчас никак не получится. Поверь, это не моя прихоть. Я на занятиях, и мы договаривались, что у меня будет возможность учиться.

У меня в запасе ещё было много слов в своё оправдание. Но менеджер перебил и очень внятно сказал:

— Энн, ты же не хочешь, чтобы это было твоим последним заданием?

И тут все мои аргументы показались мне незначительными. Он ведь не может этого сделать, правда? Цель контракта еще не достигнута и…

Или может?

Может.

— Ну? — пока я тянула с ответом, напомнил о себе Пол.

— Хорошо, я приеду.

Может быть, это был только блеф с его стороны. Может быть, я зря дала понять, что завишу от него и Ларри. Но на занятие в этот день я так и не вернулась.

Когда я появилась в студии, которая служила в какой-то мере перевалочной базой между одной точкой в графике Ларри и другой, Пол был там в одиночестве, и это навеяло тяжелые подозрения о том, что разговор о моей «ненужности» всё-таки состоится.

— В воскресенье вы с Ларри идете на премию. Он номинирован в трех категориях, в том числе «Пара года», так что без твоего участия не обойтись, — он хмыкнул, подтверждая: мне больше не рады.

Тогда почему бы просто не сказать мне об этом в лицо, расторгнуть контракт и отправить в Россию? Что его сдерживает?

Оказалось, не что, а кто. И вскоре я смогла убедиться в этом.

Ларри заявился в студию через минуту, избавляя меня от мучительной встречи тет-а-тет с Полом.

Не замечая меня, он с полузакрытыми глазами прошел по прямой и рухнул на диван:

— Мои законные пятнадцать минут сна.

Я смотрела на него и гадала, живет ли еще хоть какой-нибудь парень такой насыщенной и часто выматывающей жизнью?

Пол устроился в кресле с планшетом. Я — у окна, разглядывая тайком лицо Ларри и заодно — наши фотки, сохранившиеся в телефоне. Потом зашла на сайт — о чем тут пишут фанатки? Их всё ещё беспокоит моя личность или её наконец оставили в покое? Хм, не оставили. Пожалуй, лучше не усугублять и без того дурацкое самочувствие.

Закрыла вкладку. И вновь заскучала.

Интересно, Пол вызвал меня лишь затем, чтобы сказать, что я нужна буду на премии? А по телефону он это сказать не мог?

В студии по-прежнему стояла тишина. Ларри мирно посапывал, распластавшись на диване, Пол не отрывал взгляд от планшета.