Каникулы в Лондоне

Кстати, о Люде. У нее через месяц свадьба. Зимой! Они просто герои. Или это любовь — героиня, если она настоящая.

Разместились мы в не самой роскошной гостинице по двум причинам. У той, где планировали останавливаться изначально, со вчерашнего дня дежурили фанаты. А здесь обещали полную конфиденциальность и безопасность — что немаловажно. И, плюс, никто не заподозрит так быстро, что Ларри здесь. Звезды обычно предпочитают пользоваться роскошными апартаментами в центре города.

Побросав чемоданы и даже не удосужившись их распаковать, мы сразу же решили отправиться осматривать город. Ларри здесь был уже дважды, но впервые — давно, еще в детстве, и мало что помнил. А второй раз с гастролями на полдня.

В этот раз ему повезло куда больше: половина оставшегося дня — выходной, завтра с утра можно выспаться и прогуляться, вечером — выступление на открытой площадке и съемка, и на третий день — снова съемка и выступление на дне рождении какой-то девушки — очередной «заказник». Утром снова вылет в Лондон и возвращение к плотному графику с бесконечными репетициями, затем, спустя десять дней, начало мини-тура, затем еще две недели на подготовку к концерту и выступление в огромном зале, к которому он шел столько лет, начиная с тех самых времен, когда играл в переходах и был ведом вперед только своей мечтой.

С одной стороны, великолепные перспективы и осуществление долгожданной цели, но, с другой, это, как ни крути, работа. Каждодневный, напряженный, выматывающий труд. Теперь я понимала артистов и даже могла объяснить их не всегда самые хорошие поступки — от такой жизни, слишком уж наполненной событиями, можно сойти с ума. Когда каждый твой шаг может обернуться очередной газетной заметкой или интернет-бомбой. Когда просыпаешь утром с мыслью «Я должен». Когда боишься потерять то, что достиг. Когда на тебя смотря тысячи глаз и возлагают такие надежды — ты не можешь их подвести.

Но какой бы прекрасной не была твоя жизнь, иногда из нее всё равно хочется вырваться. Хотя бы на пару дней. Просто сойти с пути на обочину. Просто вздохнуть. Дать время себе оглядеться, и понять, что помимо бесконечного пути есть небо и звезды, зеленая трава в росе, яркое солнце и искрящийся снег.

Иногда хочется почувствовать время. Услышать стук сердца.

Именно таким стал первый наш день в Нью-Йорке.

— Я пойду с вами, — заявил Пол, оставляя нас одних в коридоре отеля и направляясь в свой номер. — Зайду через полчаса, будьте готовы.

Ларри поджал губы и кивнул. Я застыла в растерянности.

Но, стоило менеджеру скрыться из виду, Ларри мгновенно «ожил» и быстро прошептал мне:

— Встречаемся тут через пять минут.

Он быстро умчался со своим чемоданом, и я поспешила последовать его примеру. С трудом отыскала свой номер, поставила у окна чемодан, на секунду позволила себе помедлить, любуясь видом и счастливо вздыхая. А затем схватила сумочку с самым необходимым и направилась к месту встречи.

Мы просто сбежали. И Ларри со смехом показывал мне экран телефона, считая пропущенные от Пола. Прекратил нас вызванивать он на седьмой раз, но я могла предсказать, что ожидает нас по возвращении.

— Итак, куда мы направимся? — хватая меня за руку и, довольный совершенным правонарушением, поинтересовался Ларри. Ребенок.

Я засмеялась, чувствуя и в себе самой это чувство. Азарт? Может быть.

— Хочу увидеть всё самое лучшее.

— Оно уже перед тобой, — расправляя плечи и принимая позу Аполлона, заявил Ларри.

— А что на втором месте? — рассмеялась я.

— Статуя Свободы.

— Хочу! — тут же отозвалась я.

Ларри нерешительно повел плечами, раздумывая.

— Понимаешь ли, там слишком много туристов в любое время года и суток.

— Ну хоть издалека? — обиженно поджала я губы.

Мы оба были в солнцезащитных очках, я — в красном шифоновом шарфике (как в старых французских фильмах!), Ларри — в любимой серой шапке. В общем-то, если не слишком приглядываться, нас вряд ли можно было признать за тех самых, с обложки. Двое городских сумасшедших.

Но издалека мы всё же её увидели с причала Бэттери Парк в Манхэттене. А еще Ларри затащил меня на американские — пардон, русские — горки. Всё-то у них не так, как у нас! Да-да, в Америке американские горки называются русскими. И это было о-о-очень страшно! И очень высоко! Но невероятно захватывающе! А Ларри рядом со мной постоянно хохотал. Очки и головные уборы нас попросили на входе снять, так что под конец «путешествия» его волосы и моя прическа напоминали сущее безобразие. А Ларри называл это «творение ветра» и тут же подметил, что это крутое название для новой песни.

Вечером мы оказались на концерте. Не спрашивайте, как.