Каникулы в Риме

– Класс! – Веснушчатый Кирилл, наказание господне, вывинтился из толпы и зачем-то прибился к Максу. Тот подумал: не откроется ли у него после этой поездки еще и аллергия на детей?.. – Мама говорила, что здесь круто, а я не думал, что так круто!

Выражаться на его языке Макс не умел, потому сказал на своем:

– Что тебе больше всего понравилось?

– Ну, пока не знаю. Дядьки со змеями.

– Лаокоон с сыновьями? – уточнил Макс.

– Наверно. Я не запомнил, как их зовут. Они победили змей?

– Гм. – Вести светскую беседу по всем правилам с этим взъерошенным мальчишкой оказалось затруднительно. Может быть, именно это и имела в виду Инга, когда говорила об ассортименте и коммуникациях. Скорее всего. – Мне печально тебе это рассказывать, но такова история. По одной из версий, змеи уничтожили их всех, либо задушив, либо проглотив, по другой – только сыновей, а Лаокоон должен был вечно оплакивать погибших детей.

– А… а почему? Ну, чего они такого сделали? Убили кого-нибудь? Они террористы?

– Гм, – снова сказал Макс. Внезапно это стало его забавлять. – Ты слышал про Троянского коня?

– Про вирус, что ли?

– Нет, про деревянную скульптуру, которую хитроумные ахейцы соорудили, чтобы покорить неприступную Трою.

– А-а. Нам на истории рассказывали, и я кино смотрел. Такая большая деревянная лошадь. – Кирилл руками изобразил, какая именно.

– Вот именно, большая деревянная лошадь… на колесиках. Ахейцы отчаялись взять город штурмом и решили взять его хитростью. Для этого они построили Троянского коня, где укрылись лучшие воины, затем оставили его на берегу и сделали вид, будто уплывают. Троянцы, гм, любили чужое добро и решили, что конь не должен пропадать. А Лаокоон был жрецом, жившим в Трое. Он предостерегал сограждан, чтобы они не поддавались на хитрость и не привозили скульптуру в город, но троянцы его не послушались. И ночью ахейские воины выбрались из тайника и открыли ворота в город. Троя пала.

– А змеи?

– Ахейцам покровительствовали греческие боги. Они разгневались на Лаокоона за то, что он пытался предупредить троянцев, и отправили волшебных змей… причинить ущерб.

– Но он же не сделал ничего плохого и пытался всех защитить!

– Вот именно. Чужие боги бывают очень мстительными.

Кирилл подумал немного и заявил:

– Это несправедливо.

– В мире мало справедливости. В основном – выгода.

– Макс, ты преувеличиваешь, – сказала Инга, которая, оказывается, стояла рядом и слушала. – Справедливость есть, и она часто побеждает. Не слушай его, Кирилл.

– Скажи это Лаокоону, – посоветовал Макс.

– Перестань читать «Илиаду» на ночь. Греческие сочинители безбожно привирали.

– Не скажи…

– Это всего лишь легенда, Кирилл, – сказала Инга мальчишке.

– А, ну хорошо. Но все равно грустно. Если бы боги этих змей прислали к террористам, вот было бы круто!

– Самое время спросить у богов, почему они так не делают, – усмехнулась Инга.

– Нынче боги другие, – проговорил Макс. – У них есть ядерная кнопка и секретные службы. Змеи никуда не делись. Идем.

Кирилл ускакал носиться кругами вокруг матери, неведомым образом сохранявшей спокойствие, а Инга взяла Макса под руку. Ему было приятно, когда она так делала, и он не стал сопротивляться, хотя личное пространство – это святое. Впрочем, Инга давно находилась в этом личном пространстве. Не опасно.

– Тебе нравится? – спросила она.

– Угу. Слишком много людей, но искусство это искупает. Только я не вижу пока, каким образом мы с тобой выполним наше дело.

– Проблемы нужно решать по мере их поступления. Привыкни для начала к людям, Макс.

– Я от них и не отвыкал.

– Это тебе так кажется.

– Мне кажется, – сказал он спокойно, – что у тебя сложилось превратное мнение. Это довольно странно, учитывая продолжительность и близость нашего знакомства.

– Какое у меня любимое блюдо? – вдруг спросила Инга.

– Что, извини?

– Какую еду я люблю больше всего на свете? Мы с тобой неоднократно обедали, ужинали и перекусывали вместе. Что я заказываю чаще всего?

– Ну… мясо.

– Нет, Макс. Я люблю рыбу и морепродукты и делаю именно такой заказ в девяноста процентах случаев. Я люблю средиземноморскую кухню и мамины пирожки. Я люблю клубнику прямо с грядки, это самая вкусная клубника на свете. Ты привык ко мне?

– Инга, мы коллеги и не обязаны знать такие вещи. И мне все равно, что любит есть хотя бы этот мальчик. У нас другие задачи.

– Ты хочешь сделать так, чтобы в недвижимости, которую мы предлагаем покупателю, можно было жить именно тем людям, которым ты ее предлагаешь. Это работало все годы, пока ты продавал своим. С такими людьми, – она указала на туристическую группу, потихоньку шествовавшую к Сикстинской капелле, – твои знания человеческой природы бесполезны. И мы об этом уже говорили. Что ты предложишь Кириллу, чтобы ему было не скучно?

– Зависит от платежеспособности его матери.

– И от того, как она относится к сыну.

– Если ты такой толковый маркетолог, может, я отдам этот проект тебе?

– Ты сам хочешь им заниматься. Поздно, коготок уже увяз.

Макс усмехнулся.