Каннибалы и короли. Истоки культур

Регулирование роста численности населения при помощи преимущественного внимания к младенцам мужского пола представляет собой удивительный «триумф» культуры над природой. Чтобы родители могли пренебрегать собственными детьми или убивать их, требовалась некая очень мощная культурная сила, а ещё более могущественный механизм должен был побуждать родителей чаще убивать или пренебрегать девочками, чем мальчиками. Такую силу и мотивацию обеспечивала именно война, поскольку она ставила выживание группы в зависимость от воспитания боеспособных мужчин. Для обучения военному искусству выбирались мужчины, поскольку в качестве оружия использовались копья, дубины, луки и стрелы, а также другие ручные орудия. Следовательно, военный успех зависел от соотносительного количества мускулистых бойцов – именно это придавало мужчинам бо́льшую социальную ценность в сравнении с женщинами, – а для того, чтобы вырастить как можно больше сыновей, мужчины и женщины стали совместно «избавляться» от дочерей.

Разумеется, убийство преимущественно девочек иногда происходит и в отсутствие военных действий. Например, у многих групп эскимосов поддерживаются высокие масштабы женского инфантицида, даже несмотря на то, что между этими группами происходит относительно немного вооружённых столкновений. Объясняется это тем, что в арктических условиях превосходящая мускульная сила мужчин играет в производстве роль, аналогичную той, которую в других регионах необходимо выполнять в ходе войн. Любой дополнительный вклад мускульной силы поможет эскимосам выследить, поймать и убить охотничью добычу. В отличие от охотников умеренных широт, эскимосам сложно рассчитывать на очень крупные трофеи. Их проблема попросту заключается в том, чтобы добыть достаточно пищи и не допустить снижения численности своей популяции ниже уровня воспроизводства. При этом эскимосы не могут полагаться на сбор съедобных растений как основной источник калорий. В таких условиях сыновья обретают бо́льшую социальную ценность, чем дочери, даже при отсутствии частых войн, а мужчины и женщины предпринимают совместные усилия по ограничению количества женщин таким образом, как будто мужчины нужны для участия в боевых действиях.

В более благоприятной среде обитания значительные масштабы убийства девочек было бы сложно поддерживать при отсутствии войн. Охотники-собиратели и деревенские народы великолепно осознают, что количество ртов, которые нужно прокормить, определяется количеством женщин в группе. Однако им трудно ограничивать численность женщин в пользу мужчин, поскольку в других отношениях ценность женщин выше. В конечном итоге, женщины способны делать большинство вещей, которые могут делать мужчины, но только женщины могут рожать и выкармливать детей. Помимо долгосрочного вклада женщин в решение демографических проблем, именно у женщин соотношение затрат и выгод в действительности лучше, чем у мужчин. То обстоятельство, что среди охотников-собирателей женщины никогда не были замечены в охоте на крупных животных, вводит в заблуждение антропологов относительно ценности женского труда. Данный факт не является доказательством того, что наблюдаемое разделение труда естественным образом проистекает из мускулистости мужчины или из предполагаемой необходимости для женщин держаться поближе к очагу, готовить пищу и нянчить детей. Среднестатистический мужчина может больше весить, быть сильнее и быстрее бегать, чем женщина, однако в благоприятных местах обитания найдётся немного производственных процессов, в которых мужчины благодаря этим физиологическим особенностям становятся принципиально более эффективными, чем женщины. В умеренных или тропических зонах масштабы заготовок мяса ограничиваются не мастерством охотников, а скоростью размножения животных, которые становятся добычей. Женщины могли бы легко заменить мужчин на охоте, не снижая при этом объём доступного высококачественного белка. К тому же авторы нескольких недавних исследований продемонстрировали, что среди народов, занимающихся огородничеством, женщины обеспечивают больше калорий и белков в виде съедобных растений и мелких животных, даже если они не охотятся на крупную дичь. Кроме того, потребность в женщинах для кормления младенцев не приводит «естественным» путём к тому, что они выступают в роли кухарок и «домохозяек». Охота представляет собой периодическое занятие, и ничто не мешает кормящим женщинам один-два раза в неделю оставлять своих младенцев на несколько часов на чьё-то попечение. Поскольку группы охотников-собирателей состоят из людей, связанных близким родством, их женщины не настолько изолированы, как современные женщины, имеющие работу, и не испытывают проблем с поиском некой доиндустриальной версии нянь и детских садов.