Канцелярия

Голос осекся, пронзительно, словно кто-то резанул металлом по металлу. Слеза упала с его щеки на ковер. Наверно, он хотел уйти, убежать – но не мог. Они стояли – минуту, две, три… Старик нашел в себе силы, выпрямился, тихо открыл дверь и вышел. Чиновник не двигался, а только проводил его взором. Ему хотелось побежать за ним, развернуть, выдать ему нужную форму. Быть может, он передумает сам, быть может, пойдет туда и проработает дольше трех дней, трех недель, трех месяцев? Теперь это неизвестно. И неважно. Выходить из кабинета было нельзя, еще столько просителей. Он надеялся, что эта ошибка не станет роковой…

Но старик вернулся к себе в квартиру и повесился.

Снова опустошение в груди, точно что-то грызет все внутренности, как паразит – медленно и доставляя максимум мучений. «Сколько можно-то уже? Ничего, осталось всего несколько часов, потерпи», – успокаивал себя чиновник.

– Простите?

В дверях стояла пожилая женщина. Служащий посмотрел на нее невидящими глазами.

– Можно к вам?

Он опомнился, встряхнул головой и глубоко вдохнул.

– Да, проходите, – промямлил в ответ.

– У меня умер сын на работах. Что я должна делать?

– Что вы сказали?

– У меня умер сын на работах, первая форма.

– Господи, сочувствую вам.

«Что же за день выпал мне?» – в который раз пронеслось в его голове.

– Ничего, прошло уже много дней. Да мы и не были особо близки в последние годы.

Служащий помолчал, глядя на эту бодрую старушку.

– Мне сказали, что я могу получить у вас деньги, – начала было она.

– Кто сказал?

– Сын.

– До смерти?

– Да, написал письмо.

– Можно взглянуть?

– Оно личное.

– Иначе я никак не могу передать сумму вам.

Она замешкалась, нерешительно расстегнула сумку и вынула распечатанный конверт.

– Вот, только не судите строго.

Чиновник достал письмо и раскрыл.

– Там, в конце.

Несмотря на указания он пробежался глазами по всему тексту. Была оскорбительная брань, упреки в том, что «ты меня бросила на произвол судьбы, а сама выбрала себе любовника побогаче. Я пошел работать на завод в пятнадцать лет. А где была ты?» Видимо, автор при смерти решил напоследок излить душу этому равнодушному эгоистичному человеку. «Я подыхаю… Не так я себе представлял свою смерть в детстве. Первая категория была вынужденной мерой, потому что у меня ничего не было и никто меня не спонсировал. Я был один в целом мире. За четыре месяца я заработал денег, копил, ограничивал себя только самым необходимым, питаясь похлебкой несколько раз в день, чтобы потом, в будущем, снова выбиться в люди. Но я не знал, что так быстро сгорю, мои легкие не выдержали… Все сбережения заберешь на почте вслед за этим письмом. То, что ты должна получить после моей смерти, – в канцелярии, по адресу… Надеюсь, душа твоя наконец спокойна и чиста. Всего доброго».

Бумага была заляпана чем-то, по краям сильно помята. Чиновник вложил письмо в конверт и вернул.

– Простите, но вам хватает наглости приходить сюда и требовать деньги?

– Вы не знаете наших отношений.

– Из письма многое понятно.

– Не лезьте в наши дела.

– Можете забрать причитающуюся сумму у секретаря, – он чиркнул на каком-то листке. – Здесь вам больше делать нечего.

– Премного обязана, – она ехидно ухмыльнулась напоследок и повернулась спиной.

Видно, сыграть горечь утраты стоило ей большого труда.

– Новый проситель, господин Р.

– Что ж, давайте.

«Всего пара часов до конца», – пролетела мысль и исчезла за окном.

Зашел деловитый молодой человек.

– Стоп, вы же не господин Р.

– Нет, я его подменяю сегодня.

– Но секретарь сказала, что тут Р.

– Знаю, таков приказ. Это только на сегодня, чтобы не переделывать половину официальных бумаг.

– Ну ладно, – гость многозначительно повел плечами. – Бюрократия, знаем.

– Верно. Что у вас?

– Понимаете, дело в чем, – он как бы незаметно пододвинул себе стул, поглядывая куда-то в сторону и начиная, очевидно, деликатный и интимный разговор, и присел, – дело сугубо личное. Мне, как бы это выразиться, нужна своего рода… гарантия.

– Гарантия?

– Ну да, гарантия. Того, что я вроде бы работаю. Понимаете?

– Не совсем.

Человек достал из внутреннего кармана толстый конверт.

– Господин Р. является моим хорошим знакомым, – проситель понизил голос. – Он подписывает мне некоторые бумаги за своего рода блага.

– Блага?

– Да, – он пододвинул конверт ближе к чиновнику.

– Не понимаю, чего вы хотите.

– Я же говорю, что мне нужна определенная гарантия.

– Какая еще гарантия?

– Что я работаю. У меня сложились трудные обстоятельства, – недолгая пауза, – которые продолжаются некоторое время, – решил добавить он, чтобы упростить ситуацию и избежать дальнейших расспросов.

– И Р. давал вам эту работу?

– Да, выписывал форму номер два, именно она нужна для… виду.

– Люди идут сюда из крайней нужды, гробят свою жизнь на второй форме за гроши, а вы приходите и суете мне этот чертов конверт, чтобы вам не вставили?

– Господин, выбирайте слова! Я же не простой человек, который приплелся сюда за отвратной работой, имейте в виду. Схема налажена, вы не запятнаете свою честь, если речь об этом.