Канцелярская крыса. Том 2

Брейтман некоторое время молчал, не замечая того, как демонстративно Герти глядит на часы. Сделав несколько шагов по комнате, он машинально поднял недопитый его предшественницей чай, отхлебнул из чашки и тут же поперхнулся.

– Великий боже, сколько ванили!.. С кем это вы тут развлекались, а? С миссис Мак-Класки, этой старой мегерой?

– К делу, – бросил Герти, ощущая себя безмерно уставшим. – Что вам от меня надо в этот раз?

Брейтман переменился в лице, и перемена эта понравилась Герти еще меньше, чем взгляд, хоть он и не мог точно сказать, в чем она заключалась.

– Вы не можете покинуть Новый Бангор.

Герти едва не подкинуло в кресле.

– Что?!

– Вы не можете покинуть Новый Бангор, – сдавленно повторил Брейтман, стараясь не глядеть на него. – В ваших же интересах. И… наших.

– Идите к черту! – воскликнул Герти. На его крик жалобным звоном отозвались чайные чашки. – Я убираюсь отсюда, и немедленно. Теперь я, кажется, имею на это право, а? Если вы еще не знаете, Бангорская Гиена мертв. Этой ночью количество Гилбертов Уинтерблоссомов на этом острове сократилось вдвое. А вскоре, заверяю вас, навсегда станет равным нулю!

Улыбка Брейтмана была достаточно кисла, чтобы в молочнике свернулись сливки.

– Не будем спешить. Открылись новые обстоятельства. Достаточно… необычные.

– Что бы у вас там ни открылось, я не имею к этому ни малейшего отношения! – бросил Герти. – Моя работа здесь закончилась. Новый Бангор призвал меня, чтоб стравить с самим собой. С собственными страхами. Не знаю, что им двигало, желание развлечься или научный интерес, как вас, но я выполнил все условия. Уверяю вас, это не было приятной задачей.

Герти на миг вспомнил страшное лицо умирающей Бангорской Гиены. Свое собственное лицо. И рассыпающийся среди грозовых туч огненный шар «Графа Дерби».

– Вы не понимаете, мистер Уинтерблоссом.

Герти захотелось схватить его за тощую бледную шею, пусть и принадлежащую Питерсону, чтобы хорошенько встряхнуть.

– Я понимаю главное! То, что через несколько дней взойду на палубу корабля и, бьюсь об заклад на тонну ванили, ни разу не обернусь, когда он будет отчаливать от пристани! Я вернусь в Британию, на континент, в свой родной город. Поступлю обратно на службу в канцелярию мистера Пиддлза и буду делать то, что умею делать. И то, чем занимался всю жизнь. Подшивать бумаги, регистрировать корреспонденцию и делать выписки. И если вдруг какой-нибудь идиот меня спросит: «А не приходилось ли вам бывать, случайно, в Новом Бангоре?», знаете, что я отвечу? Я отвечу: «Нет, приятель, а что это за место? Никогда о таком не слышал». Вот что я отвечу! Я сыт по горло вами и вашим островом! Это безумное место, и я буду счастлив позабыть о нем. Вернуться к нормальной жизни, в которой существуют законы логики и физики, в котором стрелки на часах вращаются в одном, раз и навсегда выбранном направлении!..

– Вы не можете, – тихо сказал Брейтман.

Герти осекся.

– Что вы хотите сказать?

Брейтман вздохнул и долго не выпускал из легких воздух, зачем-то разглядывая потолок. Эта пауза показалась Герти мучительной. Еще более мучительной, чем боль от зазубренного ножа, воткнутого в плечо.

– Вы не можете вернуться в Лондон, мистер Уинтерблоссом.

– Это еще что значит? О господи! Что-то случилось с Лондоном, пока меня не было? Умоляю, скажите что!

– Дело не в Лондоне. Дело в вас.

– Перестаньте говорить загадками, я и так сбит с толку. Значит, Лондон все еще существует?

Брейтман очень серьезно взглянул на него. Так, как если бы смотрел на неизвестный препарат в окуляр микроскопа. Неизвестный, но потенциально опасный препарат, которого стоит опасаться и с которым нечего нежничать.

– Все дело в вас, мистер Уинтерблоссом, – сказал он тихо. – Лондон существует, как и прежде. Но вернуться туда вы, боюсь, не в силах. И дело здесь не в билете.

Герти уставился на него, открыв рот и не зная, как реагировать. Отчего-то хотелось воскликнуть «Ах так?!», но это прозвучало бы глупо. Впрочем, все другие возможные слова в этой ситуации прозвучали бы не лучше.

– Потрудитесь сказать, мистер Брейтман, что вы имеете в виду.

Ученый вздохнул, но в этот раз обошелся без мучительной паузы.

– К сожалению, именно это я и имел в виду, – с усталой торжественностью сказал Брейтман, не меняя позы. – Сразу, как только мы расстались, я принялся за дело. Темпоральные шлюхи обитают не только в Полинезии, хватает их и на континенте. А уж в Лондоне… Я поднял на ноги всю нашу лондонскую агентуру. Между прочим, обошлось недешево. Но информация того стоила.

– Какая еще информация?

– Информация о человеке по имени Гилберт Уинтерблоссом.

Герти расхохотался.

– Вам мало было стащить мой бумажник? Ваши шпионы принялись разнюхивать все, связанное с моей лондонской жизнью? Превосходно. На чем еще специализируется ваш институт? Вымогательство? Кражи со взломом?..

Кажется, Брейтман его не услышал.