Канун

Кадри едва заметно поморщилась. Если это гадство назвать работой. Если это «подай – принеси – пошла вон» можно назвать «тем, что устраивает». Если жалкие девять сотен евриков за месяц каторги, в позе цирковой собачки, с улыбкой на лице… если есть клеточки в мозгу, что постоянно включены и всегда помнят, сколько у тебя осталось денег до зарплаты, – это нормально?!

– Нет, Марулла. Меня не устраивает моя работа, – сказала, как отчеканила.

Больше десяти лет Кадри имела такую работу. Только это не Кадри имела работу, а работа имела ее. День-ночь – сутки прочь. Дни ползли серой бесконечной лентой и сложились в десятилетие. Счетчик перескочил на второй круг. Иногда Кадри хотелось сделать что-нибудь непотребное. Дать в рожу особо наглому клиенту у стойки. Отвесить пендаль тупой уборщице, промахивающейся мимо луж с ботинок гостей в холле отеля. Наконец, послать Зерваса на хер.

Только понимала: это ничего не изменит. Ни клиенты, ни уборщицы, ни зервасы не переведутся. Она просто лишится работы, а они только поменяют имена и лица. Все останется так, как есть. Менять нужно себя, причем изнутри. В старших классах гимназии две одноклассницы-уродки из богатых семей стали травить Кадри. У Кадри не было ни нормальной одежды, ни обуви, ни парфюма – ничего. Ничего, кроме роста, длинных ног и красоты. Вот эти две сучки и упражнялись в остроумии. Остроумие было тупым, как они сами, но действовало на нервы.

Однажды Кадри пришла домой, в ванной покопалась в шкафчике, нашла пустой пузырек из-под духов, налила немного зеленки и разбавила водой. На следующий день после уроков Кадри пошла за одной из идиоток. Когда та скрылась в своем подъезде, Кадри зашла следом, затолкала ее в лифт и нажала кнопку последнего этажа.

В лифте немного придушила, держа перед ее лицом пузырек с зеленой жидкостью, медленно и спокойно сказала по-русски:

– Это кислота. В следующий раз она будет на твоем свинячьем ебальнике. Рыло слезет до костей.

На последнем этаже отвесила пинок, выкинула из лифта и спокойно поехала вниз. Больше Кадри никогда не слышала ни единого слова в свой адрес. Тогда это сработало. Но теперь площадка молодняка кончилась, и физическое воздействие перестало быть аргументом. Менять нужно было себя. Это означало: нужно перескочить на другой эшелон, более высокий – как это делает электрон. Вот он на одной орбите, а теперь – получил квант света и перескакивает на другую, более высокоэнергетическую. Механизм понятен. Электрон может быть сколько угодно красивым, умным и способным. Но пока он не поглотит квант, он никуда не сможет сдвинуться со старой орбиты.

– Я вот что… Мне уже не до работы, я устала, да и получается плохо. Отец Дими старше на семнадцать лет, с него тоже довольно. – Марулла спокойно и уверенно посмотрела на Кадри, сделала небольшую паузу и продолжила: – Димитра ребенок и всегда им будет. Такой она родилась. Так получилось.

Кадри молчала. Марулла взяла Кадри за руку и тихо сказала:

– У нас большая ферма. И выходит, что уже не одна – у моей сестры похожая ситуация. Нам нужен управляющий. И не просто управляющий, – тут она запнулась. – Нам нужен управляющий и член нашей семьи. Деньги не должны уходить из семейного круга.

Кадри стало ясно – Марулла обо всем в курсе. А потом ей стало смешно: вот уж не ожидала, что Мышка, ее Мышка, станет тем самым фотоном. Хотя – почему нет? Она же светлая. Она во всем светлая.

– Марулла, я могу подумать?

Марулла наклонилась к Кадри и тихо провела ладонью по ее щеке. Ладонь была теплой, нежной и едва ощутимо пахла парфюмом. Проводив Маруллу до машины, Кадри собралась в раздевалку – ее смена давно кончилась. Раздался звонок от секретарши шефа:

– Кадри, я знаю, вы еще здесь. Зайдите, пожалуйста, к управляющему.

Зервас встал из-за стола, жестом пригласил присесть на низкое кресло возле кофейного столика, сел сам. Он был спокоен и серьезен – ни малейшего намека на фамильярность. И без обиняков начал.

– Я думаю, тебе пора двигаться дальше. Ты достойна позиции заместителя управляющего отелем. Да, у тебя нет образования. Но мы не будем формалистами. Мы отправим тебя на трехмесячную стажировку в Лондон. По возвращении возглавишь одну из служб. Если справишься – добро пожаловать, новый заместитель управляющего.

Пауза повисла надолго.

– Я могу подумать?

Зервас кивнул и встал с кресла, дав понять, что аудиенция окончена.

Кадри почему-то вспомнилась Наташа. Ее дети. Бестолковый муж. Вот что меня ждет с Михалисом. Хотя проблема не в нем, и не в Марулле, и не в Зервасе, и даже не во мне. Проблема в чем-то другом. И тут внезапно пришло понимание. Настолько ярко, что Кадри вздрогнула. Цикл. Суточный цикл. Люди живут – нет, люди существуют – внутри суточного цикла. Изо дня в день в каждой человеческой жизни происходит одно и то же. В детстве разнообразия побольше, а потом – да, названия разные, декорации разные. Но суть одна.