Капетинги. История династии (987–1328)

Если центральные службы еще имели много изъянов, то местная, или, если угодно, региональная администрация еще до 1248 г. как будто приобрела некоторую эффективность. Это мнение может показаться парадоксальным, если вспомнить, сколько жалоб на злоупотребления королевских чиновников собрали ревизоры в 1247 г. Но именно эти сетования, может быть, и показывают, что развитие администрации в смысле более строгого управления обществом происходило на самом деле и воспринималось населением болезненно. В основе этой системы главными административными кадрами были прево в количестве ста тридцати девяти человек, поставленные под контроль бальи. Окруженный подчиненными, по преимуществу мэрами, шателенами и лесничими, прево обеспечивал гражданское управление шателенствами — этим термином теперь назывались административно-территориальные единицы домена. Прево как настоящий фактотум следил за порядком, передавал по принадлежности королевские приказы, собирал отряды для королевского войска, выносил приговоры по гражданским делам и мелким проступкам. Как и в прошлом, должность прево сдавалась в откуп на три года; только если претендентов не было, его назначало государство. Превотства имели очень разные размеры: где-то это была одна деревня, где-то огромное пространство, как Амьен-Понтье, позже разделенное на семь округов.

Среди этих безвестных и стойких опор монархии, рядовых контролеров и сборщиков налогов, видное место занимал имевший резиденцию в Шатле парижский прево как представитель короля в его столице. Он брал свою должность на откуп до 1269 г., когда на этот пост стали просто назначать и в этом качестве парижскому прево начали платить жалованье. Фактически он обладал полномочиями, равными полномочиям бальи в остальном королевстве.

Бальи, как мы видели, первоначально выполняли свои обязанности на территориях с довольно размытыми границами. Только между 1230 и 1240 г. подчиненные им земли, бальяжи, разделили более четко, хоть и не все неясности были уточнены. Новые границы этих округов неизбежно оставались изменчивыми. Внутри них территории, относившиеся к домену, где непосредственным владельцем земли был король, соседствовали с сеньориальными анклавами с правом судебной власти. Между доменом и этими анклавами постоянно происходил обмен.

Известна поговорка: «Где бальи, там король». Этот «чиновник по постоянному посягательству» (Бернар Гене), без колебаний вторгавшийся в большие фьефы, чтобы, например, осуществить право рельефа, выполнял множество обязанностей: как посредник между двором и подданными он передавал королевские приказы, созывал бан и арьербан, приводил отряды в королевское войско; как судья он принимал апелляции, продолжал судебные процессы, начатые прево, и даже в сложных случаях, на землях сеньоров и в городах, выносил приговоры сам; как «государево око» он следил за лесами, инспектировал ярмарки и рынки; как сборщик налогов он взимал регальные пошлины и собирал эд («помощь») и чрезвычайные субсидии; как распорядитель королевских финансов он расходовал ресурсы для местных нужд, например, на содержание мостов, тюрем или замков, перечислял излишки в парижскую казну и передавал свои счета на проверку курии. Мы рискуем впасть в анахронизм, но в бальи, с 1238 г. регулярно получавшем жалованье, трудно не увидеть прототип современных префектов. Напрямую заинтересованный в укреплении государства, потому что часть денег от штрафов оставалась ему, он с крайним упорством старался расширить свои прерогативы. Жерар Сивери полагает, что, несмотря на все связанные с этим эксцессы, средний уровень королевской администрации, так же как и ее нижний слой, к 1248 г. были доведены почти до совершенства, тогда как верхушка системы, еще слабо специализированная, имела реальные недостатки.