Капиталистическое отчуждение труда и кризис современной цивилизации

На мир-системном уровне также, как уже говорилось, именно глобальное неравенство является причиной растущей нестабильности. И никакая сильная рука США и мировых финансовых центров не спасает. М. Хардт и А. Негри, говоря о Всемирной торговой организации, отмечают: «ВТО – это фактически форум всемирной аристократии, в котором мы находим отчетливые выражения всех антагонизмов и противоречий между национальными государствами, включая столкновение интересов, неравенство силы и тенденцию к размежеванию по линии Север-Юг» [129, 212]. В МВФ, где действует система «один доллар – один голос», неравенство, по их мнению, еще более очевидно, у стран «большой семерки» там 46 % голосов [129, 213]. Но много ли найдется стран периферии, где население в результате «помощи» МВФ стало жить лучше?

Надо сразу сказать, что в условиях нестабильности, близких к бифуркации, современная капиталистическая миросистема оказывается не впервые. На наш взгляд, в ХХ веке можно было выделить три таких периода: с 1914 по 1920 год, с 1929 по 1945 год, с 1991 по 1998 год. Думается, интересно было бы проследить, как современные данным событиям философы описывали причины и перспективы мир-системного кризиса своего времени. Мы решили выбрать для подобного обзора трех авторов, чье влияние на развитие мировой антикапиталистической мысли было особенно велико. Это В. И. Ленин, Г. Маркузе и И. Валлерстайн. Первые два были убежденными марксистами, последний стремился занять среднюю позицию между марксизмом и постмодернизмом.

Среди трудов В. И. Ленина особое место занимает «Империализм, как высшая стадия капитализма». Работа писалась в 1916 году, в самый разгар Первой мировой войны, а кажется, что она написана сегодня: «Отношения господства и связанного с ним насилия – вот что типично для “новейшей фазы в развитии капитализма”, вот что с неизбежностью должно было проистечь и проистекло из образования всесильных экономических монополий» [76, 323]. Именно насилие, согласно В. И. Ленину, всегда лежало в основе раздела мира между крупнейшими капиталистическими державами, и корни этого насилия – не в особой злобности капиталистов, а в стремлении к максимизации прибыли в условиях резкого обострения конкуренции за сферы приложения капитала, рынки сбыта и источники сырья [76, 372].

Г. Маркузе писал свою работу «Разум и революция» в 1941 году, в разгар Второй Мировой войны. На большей части территории Европы господствовали нацизм, фашизм и близкие к ним режимы. Последние остатки либеральных свобод исчезали: «Когда, наконец, фашизм разрушил структуру культуры, основанной на либеральных началах, он, по сути дела, уничтожил последнюю область, в которой индивид мог утверждать свое право по отношению к обществу и государству» [87, 516]. Фашизм для Маркузе – конечная стадия развития капиталистической олигархии и отчуждения человека от своей сущности: «Ради конкретной выгоды промышленной и политической бюрократии прославляется тотальное принесение в жертву индивида, которое ныне совершается» [87, 521].

Однако, как отмечает Г. Маркузе, со времен Гегеля философский разум «…отрицает гегемонию любой существующей формы существования, выявляя антагонизмы, преобразующие ее в другие формы» [87, 39]. Сам Герберт Маркузе тем временем мечтал о коммунизме как о новой форме утверждения человека: «…коммунизм как “положительное упразднение частной собственности” по самой своей природе является новой формой индивидуализма и предстает не только как новая, особая экономическая система, но и как особая система жизни» [87, 368]. Основой этой системы жизни выступает позитивное снятие капиталистического отчуждения труда, открывающее путь к подлинной свободе для всех: «Человечество становится свободным только тогда, когда материальное воспроизводство жизни связано с проявлением способностей свободных индивидов, которым оно приносит счастье» [87, 375].

Мечте Г. Маркузе о победе коммунизма не сужено было сбыться. После войны мировая капиталистическая экономика вышла из пике за счет новой технологической революции, неокейнсианства и навязывания индивиду выгодных правящей элите потребностей и идеологических установок. «Технологический прогресс множил как потребности, так и способы их удовлетворения, но в то же время приводил к тому, что и те, и другие приобретали репрессивный характер: они сами поддерживали ситуацию господства и подчинения» [87, 531], – писал Г. Маркузе в 1954 году. Однако идея коммунизма не исчезла: «Тотальная мобилизация общества против окончательного освобождения индивида, которая составляет историческое содержание нынешнего периода, показывает, сколь реальна возможность такого освобождения» [87, 534].