Капитализм в Америке: История

Переселение повышало общую производительность. Наиболее сильное воздействие оказывал процесс перемещения людей с ферм в города и из сельского хозяйства в промышленность. Несмотря на то, что американское сельское хозяйство было самым высокопроизводительным в мире, переезд в город позволял фермеру в среднем удвоить свой доход^{68}. Переселение подключало к экономике новые производительные силы: поселенцы добывали новые ресурсы и через сеть каналов и железных дорог доставляли их в старые центры сосредоточения населения (и тем самым в мировую экономику). Кроме того, переселение ускорило формирование национальной идентичности: все чаще люди считали себя именно американцами, а не ньюйоркцами или вирджинцами. В первой половине XIX в. одно за другим появлялись такие объединения, как Американское библейское общество (1816), Американское общество содействия образованию (1816), Американское колонизационное общество (1816) и Американское общество борьбы с рабством (1833), которому предстояло сыграть важнейшую роль в будущем страны.

Экспансия привела к росту уровня жизни. До начала XIX в. экономический рост был «экстенсивным» – в том смысле, что он практически соответствовал показателям роста населения. Однако в некоторый момент после войны 1812 г. экономический рост стал «интенсивным»: экономика начала расти быстрее, чем население. Экономические оценки показывают, что подушевая производительность росла на 1,25 % в период с 1820 по 1860 г., в то время как в предыдущее 20-летие рост составлял лишь 0,24 % в год^{69}.

Все это звучит относительно просто: Америка была молодой республикой, движимой революционными идеями и поклонявшейся богу роста. На деле же все было гораздо сложнее: Америка разрывалась между двумя концепциями общественного устройства – динамичной и статичной; между двумя экономическими моделями – основанной на труде свободных людей и основанной на труде рабском.

Глава 2 Две Америки

Та формообразующая эпоха породила множество образов Америки. В книге «Семя Альбиона» (Albion's Seed) Дэвид Фишер выделил четыре типично британские традиции, которые определили американскую культуру. Северо-восток сформировали пуритане, бескомпромиссные морализаторы и успешные социальные организаторы. Квакеры определяли уклад Пенсильвании и Делавэра. Они были эгалитаристами в большей степени, чем их северные компатриоты, но в создании общественных институтов преуспели гораздо меньше. «Кавалеры» – лоялисты, потомки британских сторонников короля Карла I в ходе английской Гражданской войны середины XVII в. – создавали культурную идентичность Вирджинии и Мэриленда, а также, в более широком смысле, Юга вообще. Они были аристократичными, иерархичными рабовладельцами, истово увлеченными скачками и азартными играми. Англикане и англофилы, многие из них являлись младшими сыновьями британских аристократов, эмигрировавшими в надежде, что в Америке они смогут вести тот же образ жизни, что и их старшие братья. Наконец, иммигранты шотландско-ирландского происхождения, застолбившие за собой фронтир[54], являлись яростными сторонниками независимости, убежденными эгалитаристами. Привычные к трудностям и невзгодам простой и тяжелой жизни, они и сами были резкими и жесткими людьми. Они пили невероятно крепкий самогон («белую молнию»), жевали табак и развлекались охотой, петушиными боями и борьбой. Пытаться «укротить» таких людей было бы дурацкой затеей.

С этими британскими субкультурами смешивались множество иных, разного происхождения. Америка импортировала миллионы рабов из Африки через Вест-Индию. Перепись 2010 г. показала, что большинство американцев возводят свою родословную к Германии больше, чем к какой-либо иной стране, включая Англию: выходцы из Германии прибывали в Америку тремя мощными волнами – в XVIII в., после 1848 г. и после 1890 г. Эти волны включали протестантов, католиков и иудеев, поэтому иммигранты связывали себя брачными узами со всеми региональными религиозными субкультурами страны. Одна из причин экономического успеха Америки коренится в ее способности опираться на эти разнообразные традиции и черпать из них все лучшее, а еще одна – в способности Америки объединять эти разнообразные традиции в одну.

Гамильтон против Джефферсона