Капитализм в Америке: История

Причина, почему сельское хозяйство Юга рухнуло, была проста и понятна: рабы, ранее вынужденные подчиняться воле хозяина, теперь обрели свободу и могли сами решать, сколько и как им работать. По оценкам Роджера Рэнсома и Ричарда Сатча, отказ бывших рабов от работы (варьировавшийся от прекращения работы по выходным до категорического отказа работать вообще) был равносилен потере от 28 до 37 % рабочих рук черных рабов по экономике в целом. И если число мужской рабочей силы уменьшилось на относительно небольшие 12,4 %, то для женщин уменьшение достигало 60 %, а среди детей и того больше^{110}.

Освобождение рабов повлияло далеко не только на производительность сельского хозяйства. Рабство определяло каждый аспект экономической жизни Юга. Бу Сринивасан отмечает, что самой большой ценностью в большинстве аграрных обществ является земля. На рабовладельческом же Юге самым ценным активом были рабы – прежде всего потому, что они были движимым имуществом. Можно было обеспечить себя на всю жизнь, накупив рабов, а затем продавая их в те районы, где требовалась рабочая сила. Кредит под залог рабов стал самым популярным способом добыть деньги^{111}. В предвоенной Луизиане, например, 88 % займов в той или иной мере обеспечивались залогом рабов. 13-я поправка к Конституции покончила с этой практикой в то самое время, когда другие формы капитала либо исчезали, либо становились исчезающе малы. Облигации военного займа обесценились до нуля. Цена на землю рухнула^{112}.

Юг столкнулся с необычной проблемой: как приспособиться к крушению исключительно ужасной, но одновременно исключительно эффективной системы принудительного труда? Как заменить кнут наличными?[70] Как превратить почти 4 млн бывших рабов в наемных рабочих, если те никогда не использовали деньги, никогда не имели собственности и никогда не учились ни читать, ни писать? Упразднить институт рабского труда – это одно; создать же систему свободного труда – совершенно другое. Проблема существенно осложнялась еще и серьезнейшей конкуренцией со стороны других производителей хлопка – в особенности Египта и Индии. В 1870 г. объем производства хлопка на Юге составил лишь 56 % от уровня производства десятилетней давности.

Сразу после провозглашения Манифеста Линкольна об освобождении рабов многие бывшие рабовладельцы попытались «перелить старое вино в новые мехи». В первые послевоенные годы на Юге обычным делом были годовые контракты, согласно которым лично свободные работники соглашались работать за «еду и одежду в обычной манере». В Южной Каролине Уильям Танро попытался заставить своих бывших рабов подписать пожизненные контракты. Когда четверо из них отказались это сделать, их сначала изгнали с плантации, а затем выследили и убили^{113}. С помощью насилия белые пытались вернуть освободившихся черных и к «бригадному труду».

Со временем плантаторы нащупали систему, находившуюся в «серой зоне» между принудительным и свободным трудом, – испольщину. В рамках испольщины бывшим рабам разрешалось пользоваться инструментами и орудиями труда, принадлежавшими их бывшим хозяевам, а также работать на земле, принадлежавшей их бывшим хозяевам, в обмен на долю в урожае. Эта система поддерживалась принудительными законами, внеправовым насилием – и прежде всего разорительными долгами. Большинство испольщиков попадали в долговую кабалу, которая привязывала их к земле: единственным способом расплатиться по долгам было сеять и выращивать больше в надежде собрать больше. Но чем больше они сеяли, тем ниже падала цена на то, что они собирали, тем сильнее истощалась почва, которая обеспечивала их существование. После Гражданской войны население росло быстрее, чем экономика в целом. Бедняки белые со временем также попадали в жернова этой системы, что только обостряло расовые противоречия.

Наиболее жестокой экономической практикой после Гражданской войны стало использование труда заключенных. Осужденных (90 % которых были неграми) заставляли работать на самых тяжелых направлениях местного хозяйства – на строительстве железных дорог, в шахтах, на производстве скипидара и, конечно, на хлопковых плантациях. В Джорджии власти штата санкционировали создание трех частных компаний – Первой, Второй и Третьей исправительных компаний, – которые специализировались на предоставлении услуг таких работников. Фактически они сдавали их в аренду. Джеймс Смит, владелец плантации «Смитсония» в округе Оглиторп, штат Джорджия, площадью 8000 га, где для работы по выращиванию хлопка требовалось 1000 работников, был настолько доволен возможностью использовать труд заключенных, что приобрел четверть акций Третьей исправительной компании, чтобы обеспечить гарантированную поставку рабочей силы^{114}. Он регулярно использовал труд 200–300 заключенных, а в 1895–1896 гг. привлек к работам 426 каторжников^{115}.