КАПитальный промысел. Свечи по-домашнему. Обслуживание и ремонт погружных насосов... ("Сделай сам" №4∙2000)

Талантливый изобретатель-самоучка, «полковник» Ремингтон не страдал узостью взглядов. И поэтому когда к нему явился другой изобретатель по фамилии Латам-Шолесс, житель города Милуоки на Среднем Западе, успевший разбогатеть на производстве оружия, фабрикант весьма заинтересовался преложенным ему устройством. А устройством этим было не что иное, как пишущая машинка, мало чем отличающаяся от всем известных ныне механических машинок. В ней печатные литеры помещались на особых рычагах. Другие рычаги и тяги связывали их с круглыми клавишами, собранными в клавиатуру. На каждой была написана буква или иной печатный знак. Такую машинку Латам-Шолесс разработал в 1867 году при участии двух других изобретателей — Глидцена и Суде. Американцам удалось в приемлемом для практики виде осуществить давнюю мечту человечества — создать такое устройство, которое печатало бы текст, нанося его на бумагу отдельными буквами (чем оно и отличается от печатного станка). Впервые это попытался сделать еще в XVI веке итальянец Ромнацетто. Огромная и тяжеловесная его машина по справедливости может быть отнесена к числу курьезов истории техники. Не лучше было и появившееся в 1714 году детище трудов англичанина Милла. И вот теперь настоящая пишущая машинка была построена. Собравшие ее талантливые механики, во всяком случае Глидцен и Суле, оказались не очень-то удачливыми бизнесменами. Они вскоре махнули рукой на казавшуюся бесполезной затею. А Латам-Шолесс выбрал правильный ход и предложил машинку Ремингтону. С его именем она и пошла в серийное производство.

Эти машинки так и называли «ремингтонами» повсюду, в том числе и в России. Труд на пишущих машинках с самого начала оказался женским по преимуществу — машинисток у нас поначалу именовали не иначе, как «барышнями-ремингтонистками». А комнаты, в которых они трудились, назывались «ремингтонными». «Ремингтонная» имелась, кстати, в Ясной Поляне у Льва Толстого. На машинке был отпечатан (с толстовской рукописи) роман «Воскресение» (1889 год), повесть «Хаджи Мурат» (начата в 1896 году) и все последующие произведения писателя. «Ремингтоны» легко и в течение многих лет одерживали верх над многими своими конкурентами, из которых самым опасным соперником для них были машинки фирмы «Хаммонд». В них печатал буквы на бумаге круглый металлический барабан с нанесенными на его окружности выпуклыми литерами. Достаточно сложный механизм оборачивал при нажатии на клавишу барабан на нужный угол и прижимал его к ленте. Машинки «Хаммонд» были и тяжелей, и медленней в работе. Зато барабан легко поддавался смене, давая возможность разнообразить шрифты.

Почти монопольному положению «ремингтонов» конец был положен лишь в первые годы наступившего XX столетия: с 1900 года появились и вскоре завоевали всеобщую популярность изделия фирмы «Андервуд» (часто употребляется у нас не совсем правильное написание «Ундервуд»), От «ремингтонов» первоначальной модели они отличались тем, что в них печатаемый текст можно было видеть в процессе работы. Конструкцию эту разработал в 1898 году изобретатель Вагнер. «Ундервуды» вскоре также стали именем нарицательным. Все остальные фирмы вынуждены были так изменить свои машинки, чтобы и в них печатаемый текст оказывался бы видимым. А работающих на машинках девушек все чаще стали именовать «пиш. барышнями», т. е. «пишущими барышнями».

Немало усовершенствований внесли потом различные изобретатели и фирмы. Электрические пишущие машинки, машинки со сменными печатающими шариками (прямые наследники машинок фирмы «Хаммонд») и многие другие усовершенствования приводят нас к порогу сегодняшнего дня. Им сродни отчасти и принтеры — печатающие приспособления компьютеров, на наших глазах триумфально шествующих по миру. Но тут мы опять же поставим точку. Ибо рассказ о них целиком и полностью выпадает из разряда «что старенького».

Миллион отзвуков

«Написано пером — не вырубишь топором», — исстари говорит наш народ. «Рукописи не горят» — решительно подтвердил, правда, устами Сатаны, Михаил Афанасьевич Булгаков. А лорд Джордж Гордон Байрон, прославленный английский поэт, ту же примерно мысль выразил иными словами: «Одной капли чернил достаточно, чтобы возбудить мысль у тысяч, даже у миллионов людей». Разумеется, все дело в мыслях, которые написаны пером, высказаны в рукописи, стали видимыми в линиях просохших чернил. К чернилам мы и обратимся в конце нашего повествования.

Немало труда и сил потратили египтологи вкупе с историками химии, чтобы раскрыть секрет: чем именно писали на папирусе древние египтяне. И только в первые десятилетия XX века это удалось — в основе египетских чернил лежала сажа, размешанная в воде с примесью камеди (застывшего сока, выделяемого, особенно при разрезе или повреждении некоторых видов деревьев). У нас камедью является сок, выделяемый вишневыми деревьями. На Востоке (Египет, расположенный куда западнее наших границ, часто тоже называют восточной страной) камедь получали из сока акаций различных видов.