Капитан Мак

– Ни в коем разе. Мне поручено только задержать вас здесь до рассвета.

– А по чьему приказу вы действуете?

– По приказу короля.

– О, ну тогда я спокоен.

И дон Фелипе протянул свою шпагу господину де Эртлу.

– А теперь, сударь, – сказал ему корнет, – я полагаю, что завтра утром нам придется проделать совместное путешествие.

– Простите? – переспросил высокомерно испанец.

– Мы едем в Париж.

Дон Фелипе подошел к двери и увидел носилки. В окошке появилось лицо женщины. Это была донья Манча. Она была бледна, но дону Фелипе показалось, что в глазах ее светится торжество.

Господин де Эртлу снова заговорил:

– Милостивый государь, – сказал он дону Фелипе, – мы поедем в Париж, и поедем рядом с носилками доньи Манчи.

– И все это по приказу короля? – насмешливо спросил дон Фелипе.

– Да. Его величество удостаивает донью Манчу своей любви.

– О, я знаю это. – произнес дон Фелипе, которому казалось, что в глазах своей сестры он прочел все, что произошло между ней и королем, – и это несколько досаждает господину кардиналу.

– Я тоже так думаю, – вежливо откликнулся господин де Эртлу, – но случилась небольшая неприятность.

– С кем?

– С самим королем, сегодня же ночью.

– Что вы хотите этим сказать? – обеспокоенно спросил испанец.

– Из Амбуазского замка прибыла королева.

– Ах! – воскликнул дон Фелипе и побледнел.

– Ну, и король, – добавил господин де Эртлу, – желает, чтобы донья Манча и вы отправились ждать его в Париж.

Дон Фелипе сел на лошадь, и носилки доньи Манчи двинулись от Блуа в направлении Парижа.

Глава 12. У Лоредана

Старый город засыпал; от Сены поднимался прозрачный туман, тянулся по берегам, карабкался по узким улочкам я потихоньку стирал очертания крыш и башен старинных домов.

Улица Сен-Дени, днем заполненная людьми, пустела на глазах, лавки закрывались.

Однако лавка мэтра Самюэля Лоредана, богатого золотых дел мастера – его называли королевским ювелиром, – была еще открыта; ее довольно хорошо освещала стоявшая посреди стола медная трехфитильная лампа.

За столом работала молодая девушка.

Это была Сара Лоредан. В комнату вошел на цыпочках седобородый человек и подошел к ней.

– Барышня! – позвал он.

Сара повернула голову.

– А, это ты, мой старый Жакоб?

– Да, барышня. Вы еще долго не ляжете?

– Я жду отца.

– Я боюсь, барышня, что хозяин сегодня придет очень поздно ночью.

– Как? – удивилась она. – Разве он не пошел, как обычно, к нашему соседу-кожевеннику с Медвежьей улицы сыграть партию в кости?

– Если бы он был у мэтра Бопертюи, кожевенника, он бы уже давно вернулся.

– Ты думаешь?

– Черт возьми, барышня, – ответил Жакоб, старший приказчик Самюэля Лоредана, – сигнал тушить огни уже давно прозвучал.

– Правда? – спросила девушка и поспешно бросила работу.

– Вы же знаете, что кожевенник Бопертюи строго блюдет все указы.

– Но где же тогда отец?

– Думаю, что он пошел в Лувр.

– Значит, король вернулся?

– Да, барышня, еще вчера. Недолго он пробыл в Блуа.

– Во имя неба, Жакоб, – воскликнула с ужасом Сара, – не говори мне о Блуа.

– Почему, барышня?

– Разве ты не знаешь, какой опасности я подверглась по дороге в этот проклятый город? О, если бы чудо не привело мне на помощь этого молодого офицера…

– Ах, да, – сказал старый Жакоб, – капитан… капитан…

– Капитан Мак, – закончила фразу девушка и слегка покраснела.

– Храбрый капитан! – пробормотал старик Жакоб. – Барышня, опишите мне, где это произошло, я из тех мест и смогу все себе хорошенько представить.

– Это в двух лье от Блуа, в стоящей на отшибе гостинице под вывеской «У Единорога».

– «У Единорога»?! – воскликнул Жакоб, – Это было в гостинице «У Единорога»?

– Да.

– Но она принадлежит моему племяннику.

– Твоему племяннику? Жакоб, у тебя есть племянник?

– Да, барышня, – ответил Жакоб, – есть у меня дурень-племянник, который вытянул у меня все мои сбережения, чтобы сделаться трактирщиком, и все протратил. И это у него вы подверглись такой опасности? Ах, он презренный, ах, он грубиян этакий!

И в ту минуту, когда Жакоб, которого его молодая хозяйка Сара Лоредан называла Жобом, возмущенно произнес эту тираду, в эту самую минуту в лавку вошел человек.

Это был Самюэль Лоредан, королевский ювелир.

Под мышкой он нес большую кожаную сумку и немного запыхался.

– Уф! – произнес он, бросая сумку на прилавок, – я уж думал, что король так сегодня и не кончит наши дела.

– Король вам сделал большой заказ, батюшка? – спросила Сара.

– Очень большой. Сдается мне, что при дворе происходят весьма странные вещи.

Произнеся эти слова, Самюэль Лоредан сел и вытер пот со лба. Дочь подошла к нему; на лице у нее было написано любопытство.

– Расскажите мне об этом, батюшка, вы же знаете, как я охоча до новостей.

Самюэль заулыбался.

– Я тебе расскажу кучу всего, а ты завтра пойдешь и выболтаешь все своему крестному, господину де Гито?

– Ну и что, а почему бы и нет? У меня от крестного нет секретов, и я с ним обращаюсь совсем как с вами, папочка. А ведь господин де Гито – большой вельможа.

– Да, но из всех его крестниц, а у него их много, потому что он всегда обожал крестины, ты – самая любимая.

– Это правда.