Капитан Мак

- Уезжайте с бала, - продолжал дон Фелипе, у которого был свой план, садитесь в карету и гоните в Сен-Жермен; вы приедете туда на рассвете, как раз тогда, когда королю будут седлать коня для охоты на оленя, и вы привезете приказ об освобождении капитана Мака еще до того, как кардинал узнает о его аресте.

- Вы правы, - сказала донья Манча.

- Вы меня простили? - спросил дон Фелипе.

- От всего сердца, - ответила донья Манча.

И донья Манча подала ему руку, а потом скрылась в толпе. Увидев, что она ушла, дон Фелипе испытал огромное облегчение.

- Когда она вернется, - подумал он, - Мак уже будет покачиваться на веревке под дуновением свежего утреннего ветерка.

И из страха, чтобы сестра снова не разыскала его, дон Фелипе поспешил затеряться среди танцующих.

Донья Манча уже прошла через последний зал и собиралась спуститься по главной лестнице Шатле, как услышала, что ее окликают. Она обернулась и увидела, что к ней бежит в полной панике Сара Лоредан.

- Ах, сударыня, сударыня... - воскликнула Сара, - во имя неба, спасите Мака, спасите его!

- Но, дитя мое, - ответила донья Манча, - успокойтесь, я сию минуту еду в Сен-Жермен; я увижу короля... и завтра утром...

- Завтра? Это слишком поздно!

- Слишком поздно?

- Так вы не знаете?!

- Я знаю, что он арестован...

- Его должны сейчас повесить! - воскликнула Сара душераздирающим голосом.

Донья Манча остановилась, как пораженная громом.

- Что вы говорите? - прошептала она.

- Его должны повесить... через час... мой крестный, господин де Гито, уже получил приказ... Это ваш брат, дон Фелипе...

Сара, заливаясь слезами, схватила донью Манчу за руки. За ней стоял Сидуан. Он бросился к ногам доньи Манчи и заговорил:

- Уже и виселицу сколотили... Палача вызвали... Сударыня, Богом прошу, спасите капитана!

Услышав имя дона Фелипе, донья Манча вскрикнула:

- О, предатель! Теперь я понимаю, почему ты хотел отправить меня в Сен-Жермен!

И, схватив в свою очередь Сару за руки, она с решимостью сказала:

- Успокойтесь, мы спасем его.

Но Сидуан, рыдая, произнес:

- Да предлагал я ему бежать!

- И он отказался?

- Да, он сказал, что дал слово господину де Гито.

- Ну что же! - воскликнула донья Манча. - Мы спасем его вопреки ему самому.

Несколько танцующих в эту минуту приблизились к ним, и она сказала Сидуану:

- Тише! А вы, Сара, дитя мое, не плачьте. Я говорю вам, что мы его спасем!

И она увлекла их обоих за собой в тот зал, где стоял буфет

В те времена любой маломальский знатный господин не появлялся на балу без своего лакея. Этим и объясняется то, что Сидуан, не привлекая к себе ничьего внимания, свободно передвигался в толпе этих нарядных дам и господ. Его принимали за лакея одного из приглашенных, и когда увидели, что он входит в буфетную вслед за доньей Манчей, то решили, что это один из ее слуг.

Донья Манча держала Сару под руку и повторяла:

- Постарайтесь не показывать своего отчаяния, или мы все погубим.

И Сара покорно улыбалась, глотая слезы.

В эту минуту через зал проходил лакей с подносом, уставленным мороженым и напитками. Донья Манча сделала знак Сидуану. Тот понял и завладел подносом.

Тогда с молниеносной быстротой донья Манча расстегнула висевший на ее поясе маленький мешочек, вытащила оттуда крошечный пузырек, открыла пробку и вылила содержимое бутылочки в один из бокалов.

- Пойдите найдите капитана, - сказала она Сидуану. - Он где-то в зале среди танцующих.

- Но, - ответил Сидуан, - я его оставил там, в кабинете господина де Гито.

- Найдите его и заставьте это выпить. А я займусь тем, чтобы вопреки его воле, вывести капитана из Шатле.

Сара пошла вслед за Сидуаном, который нес поднос.

Капитан по-прежнему сидел на банкетке. В его душе ожесточенно боролись две силы: яростное желание жить и та стоическая философия, которая всегда помогала ему на поле битвы.

Время шло, приближалась роковая минута, а Мак говорил себе:

- В конце концов, секундное дело, да и днем раньше, днем позже... Ба!

Это говорила философия, но молодость и любовь к женщине тут же выдвигали свои возражения:

- Умереть в двадцать два года... и как раз тогда, когда, может быть, встретил свою любовь!

И Мак думал о Саре.

- Ах, я больше ее не увижу! Зачем смущать свою душу в последний час... да и огорчать это прелестное и радостное дитя!

Как раз в эту минуту он услышал чьи-то легкие шаги, а затем тяжелые мужские. Он вздрогнул, поднял голову и побледнел.

Перед ним стояли Сара и Сидуан.

- Это вы! - воскликнул он, глядя на девушку.

На мгновение ему показалось, что она ничего не знает. Но Сара была смертельно бледна. Она сказала ему, задыхаясь:

- И все же - надейтесь!

И протянула ему руку, которую он поцеловал.

- Надейтесь, - повторила она, - все делается, чтобы вас спасти.

- Как, вы знаете? - спросил он.

- Я знаю, что такой храбрый и честный солдат, как вы, не должен умереть смертью предателя.

- И все же именно так и случится, - грустно ответил он.

И, глядя на нее с невыразимой печалью и любовью, сказал:

- Вы ведь знаете, что у приговоренного к смерти, мадемуазель, есть свои привилегии?

- Ах! - проронила она.

- Ему ведь можно простить одно признание, правда?

- Признание?..