Капитан Петко-воевода

Первым делом воевода отправил гонцов с просьбой прислать подкрепление: он написал четыре одинаковые записки и вручил их казакам с приказом одновременно пуститься вскачь в четырех разных направлениях и постараться передать известие о случившемся на ближайший русский военный пост. Казаки вскочили в седла, осенили себя крестным знамением, и вскоре Петко увидел, как они бешеным карьером врезались в расположение башибузуков. Ружейная пальба вспыхнула одновременно в четырех разных местах. Однако пороховой дым помешал различить дальнейшее.

Отправив казаков, Петко начал готовиться к встрече с неприятелем. На церковном дворе были свалены доски и бревна для строительства школы — иными словами, можно было отлично забаррикадировать ворота и уязвимые места в ограде. Жители остались внутри, в церкви, во двор вышли только те, кто был вооружен: трое торговцев и четники. Приказав своим людям стрелять только в упор и точно в цель, Петко вновь поднялся на колокольню, чтобы оттуда руководить неравным боем.

А бой начался поистине неравный: несколько сот башибузуков и всего шестеро защитников. Однако точный и смертоносный огонь осажденных привел турок в замешательство. Вскоре перед церковной оградой уже валялось десятка два трупов и не меньше десяти раненых с воплями, стонами и проклятиями было унесено прочь. Вид крови еще больше ожесточил остальных, и вражеские волны, одна за другой, обрушились на деревянные ворота церкви, но каждый раз смертоносный огонь останавливал их и отбрасывал назад.

В таких безуспешных атаках проходит почти весь день. Еще часа два-три и стемнеет, но тут башибузуки решают поджечь деревянные баррикады, сооруженные за церковными воротами. Смастерив факелы из соломы, сухого тряпья и дегтя, они перебрасывают их через стену, и вскоре во дворе церкви и впрямь вспыхивает пожар. Диким ревом сопровождают башибузуки свою первую военную удачу. Вдобавок один из трех греков сражен пулей, а воевода ранен в плечо и в щеку. Крестьян охватывает паника, они упорно твердят о необходимости сдаться. Наступает поистине критическая минута: с одной стороны натиск турок, с другой — толпа обезумевших от страха осажденных, посредине — пылающие баррикады, и сверх всего прочего кончились патроны, а воевода ранен.

Еще мгновение — и всему конец. Но тут воеводу осеняет мысль, которая придала делу совершенно иной оборот.

— Тихо! — голос его перекрывает вопли испуганной толпы. — Я сам буду вести переговоры о сдаче!

На глазах у всех воевода поднимается на колокольню и, размахивая белым платком, предлагает башибузукам, чтобы два-три парламентера подъехали поближе для переговоров.

Среди башибузуков — радостное оживление, и к стенам приближаются не двое-трое, а человек десять.

— Ваша взяла! — говорит им Петко. — Незачем напрасно проливать кровь. Мы сдадимся, но при одном условии: дайте нам два часа, за это время мы успокоим женщин и детей, уговорим тех, кто не хочет сдаваться, и соберем оружие, которое потом передадим вам. Если согласны, через два часа мы все будем у вас в руках!

Коротко посовещавшись, башибузуки принимают предложенное условие и, заранее радуясь предстоящей добыче, успокаиваются, расстилают на площади под вербами свои паласы и принимаются пировать.

Расчет воеводы прост: через два часа солнце сядет, наступит вечер, а к вечеру, если хоть один из казаков добрался до русского поста, уже можно ожидать подкреплений.

Крестьяне, ничего не подозревая, терпеливо ждут исхода переговоров, а башибузукские аги, под влиянием выпитой ракии, веселятся все более бурно. Плохо лишь, что время летит быстро, солнце садится, два часа на исходе, а помощь все не идет. Тщетно всматривается вдаль раненый воевода: равнина по-прежнему безнадежно безлюдна. Петко не знает еще, что трое казаков убиты, а четвертый, хоть и уцелел, но лошадь его пала и ему пришлось добираться пешком.

Потеряв надежду на прибытие подкрепления, Петко принимает новое, дерзкое решение. Вглядываясь вдаль, он время от времени посматривал на веселящихся башибузуков и приметил, кому в первую очередь подносится угощение. Воевода отлично знал обычаи своих врагов, и у него не было сомнений, что тот, кому первому подносят ракию, и есть самый главный военачальники что вообще очередность строго соответствует рангу, занимаемому в орде тем или иным начальником. Таким образом, он установил предводителей орды, и теперь оставалось перебить их. Многолетний опыт подсказывал ему, что, когда у турок погибает предводитель, это всегда ведет к поражению, и воевода решил использовать последний шанс на спасение.

За четверть часа до истечения срока Капитан велел подняться на колокольню обоим своим четникам. Здесь Петко показал им, в кого из башибузуков целиться, а сам взял на мушку предводителя. По данному им знаку все три винтовки выстрелили разом, и три турецких аги рухнули, залитые кровью. Внезапность залпа и гибель трех военачальников поразили ужасом орду, муравейник зашевелился, начался панический отход, и вскоре орда оказалась далеко за пределами Плевуна.