В мозгу Айдахо раздались слова его первого учителя-ментата: «
Да! Достижение дисбаланса с помощью специальных вопросов – давний трюк ментатов.
Мурбелла что-то сказала прошлой ночью, но что именно? Они лежали в постели. Он вспомнил, что на потолке появилась проекция времени: 9:47. Он тогда подумал:
Он почти физически ощущал циркуляцию мощной энергии по кораблю, этому анклаву времени. Лишенные трения двигатели и машины, шум движений которых ни один самый современный детектор не в состоянии отличить от природного фона. Сейчас же, в состоянии покоя, этот корабль был недоступен не только глазу, но и предзнанию.
Рядом с ним Мурбелла: проявление еще одной власти, которая стремится соединиться с предыдущей. Оба они знают, что эти силы стремятся удержать их вместе. Какую энергию они должны развить, чтобы преодолеть это взаимное притяжение! Сексуальная притягательность длится, длится и длится!
Каждый раз, когда он видел свидетельства влияния Бене Гессерит, Айдахо испытывал грусть.
Но Мурбелла говорила:
– Она (подруга Айдахо часто называла Одраде просто «она») продолжает спрашивать, точно ли я люблю тебя.
Вспомнив это, Айдахо проиграл в памяти всю сцену.
– То же самое она пытается делать и со мной.
– И что ты ей отвечаешь?
–
Она приподнялась на локте и посмотрела ему в лицо.
– Что это за язык?
– Это очень древний язык, которому когда-то научил меня Лето.
– Переведи. – В тоне чувство превосходства. Старая закваска Досточтимой Матроны.
– Ненавижу и люблю. Я распят.
– Ты действительно ненавидишь меня? – В тоне сквозит недоверие.
– Я ненавижу то, что меня связывает, то, что не я являюсь хозяином своего «я».
– Ты бы покинул меня, если б смог?
– Я бы хотел принимать решения ступенчато, момент за моментом. Мне хочется контролировать свои решения.
– Это игра, из которой нельзя выбрасывать куски.
Вот оно! Это ее доподлинные слова.
Вспомнив, Айдахо не испытал воодушевления, но его глаза словно бы открылись после долгого сна.
Но разговор с Мурбеллой не кончился на этом.
– Корабль – это наша специальная школа, – сказала она.
С этим оставалось только согласиться. Община Сестер многократно усилила его способность просеивать данные и представлять то, что не могло быть просеяно сквозь сито. Он чувствовал, куда это может завести, и испытывал гнетущий свинцовый страх.
Ты направляешь свои ответы и реакции в направлении, которого должен избегать любой ментат. Об этом предупреждали все учителя:
– На этом вы можете потерять себя.
Студентам показывали людей, превратившихся в растения. Их сохраняли живыми в назидание будущим поколениям ментатов.
Однако какое это искушение. В таком режиме поведения начинаешь ощущать свое могущество и власть.
Он был все еще охвачен этим страхом, когда Мурбелла повернулась к нему, и Айдахо немедленно ощутил невероятное половое возбуждение.
Один из них сказал что-то еще. Что? Он в тот момент думал, что одной логики недостаточно для того, чтобы ясно представить себе мотивы Общины Сестер.
– И часто ты пытаешься их анализировать? – спросила Мурбелла.
Каким-то непостижимым образом она сумела ответить на его невысказанные мысли. Мурбелла отрицала у себя способность читать чужие мысли.
– Я просто читаю тебя, мой гхола. Ты же мой, знаешь?
– И наоборот.
– Это слишком верно. – Слова прозвучали почти как добродушная подначка, хотя подразумевалось что-то гораздо более глубокое.
Любая попытка анализа человеческой души скрывает волчью яму, и он сказал Мурбелле от этом.
– Если ты думаешь, что знаешь, почему ведешь себя тем или иным образом, то это дает тебе все шансы простить себе любое экстраординарное поведение.